Спасибо за продолжение
Какой наш Лотэр обидчивый) подумаешь, голову чуть не оттяпала. Как было сказанотак что, заживет)

Flo, Nagaina, Лайла, спасибо большое!!!


Неплохо они поскандалили. Элизабет надо учиться быть похитрее, уж очень она воинственно отстаивает свои права. А Лотэр до жути самоуверен. Мне его где-то жалко, но стоит ему открыть рот, тут же хочется огреть веслом по башке. Я не представляю как они уладят этот скандальчик и как будут жить вместе не убив друг друга.

- Здесь такой расклад, что либо ты убиваешь, либо тебя убивают, пиявка, – зловещим тоном сказала Элли Реджин Лучезарная – тысячелетняя воительница с сияющей кожей. – Так что, занеси свой меч и готовься к кончине. Потому что я вот-вот снесу тебе голову.
Элли зевнула. За десять дней это успело ей надоесть.
- Дорогуша, я больше не хочу играть в видеоигры.
Пара Реджин – берсерк Деклан был занят встречами с другими берсерками по поводу Воцарения, так что Реджин зависала здесь каждые пару дней, сияя на диване, рубилась с Элли в видеоигры.
Поначалу Реджин была взволнована предстоящей встречей с Элли, потому что она сделала то, о чём Реджин мечтала на протяжении столетий.
- Купите этой кровососущей пиявке-убийце кружку мутного пойла! Уложить Лотэра? Без шуток? Опишите это секунду за секундой, с придыханием…
Единственным, кого Валькирии ненавидели сильнее, чем вампиров в своей общей массе, был конкретно – Лотэр.
Разумеется, Реджин не упустила бы возможности прибрать к рукам его голову и клыки.
И всё же, через пару дней Реджин поняла, что Элли всё ещё испытывает чувства к заклятому врагу Валькирий.
- Это не клёво, деревенщина, не клёво.
Почему он всё ещё не пришёл за Элли? Время от времени заходила Никс, и, даже если не всегда связно, держала её в курсе событий. Благодаря Никс Элли знала, что Лотэр действительно восстанавливается, и его пригласили править Дакией.
Сергея больше не было. Лотэр стал королём.
Как всегда и хотел.
Думая о нём, Элли переживала множество эмоций: чувство вины, гнев, тоску.
Было ли всё прощено? Чёрт побери, нет! Она всё ещё злилась на него. Но это не значило, что она не желала, чтобы он освободил её. Элли знала, что он мог сделать это – верила, что он был способен практически на всё. Но по истечению двух недель ей пришлось задуматься, а собирается ли вообще Король Лотэр возвращать свою королеву.
- Если он исцелился, – однажды она спросила Никс, – почему он не приходит за мной?
- Кто?
- Э-э… Лотэр.
- Ни о чём не говорит…
- Могу я отправить в Дакию сообщение, чтобы объяснить, что произошло?
С горящими от предвкушения глазами, Никс закричала:
- И кому же мы посылаем сообщение?..
На этот раз Элли обратилась к Реджин:
- Мы поиграем завтра. Кроме того, разве сейчас не время для чаши с ужином?
Янтарные радужки Реджин вспыхнули серебром от раздражения.
- Я тебе не девочка на побегушках за кровью. – Она издала такой вопль, что он причинил боль чувствительным ушам Элли. – Отсоси у меня, Вампирелла, отсоси.
Разозлившись, Элли со всей своей новоприобретённой вампирской силой врезала костяшками пальцев по руке Реджин. Никс ещё вначале сказала ей:
- Если кто-то из моих сводных сестёр перегнёт палку, не стесняйся дать сдачи.
Элли усвоила, что других способов взаимодействовать с валькириями не было. Если им нравились женщины, которые не гнушалась рукоприкладством, было лишь вопросом времени, когда она станет здесь мисс Популярность.
- Сучка! – закричала Реджин. – Ты так долго вывозишь только за счёт наезда на Лотэра.
Никс сказала всем, что Элли нарочно напала на Лотэра, и едва не состоявшееся обезглавливание самого устрашающего злодея Ллора сделало её созданием, с которым лучше не связываться.
- Ну же, Реджин, я свободна в любой день недели.
- В следующий раз ты так легко не отделаешься. Твоя кровь в микроволновке, шлюшница . – Затем она ушла, громко топая ногами.
Похоже, Реджин обращалась так со всеми своими подругами.
Элли пожала плечами. Каждая валькирия была чудаковатой по-своему, от Никс с её отсутствующим взглядом до обескураживающей Кары, бывшей наполовину фурией, породой женщин-воителей, которых даже валькирии старались обходить стороной.
И хотя многие из живших в Вал Холле валькирий знали о вампирской сущности Элли, ей казалось, что она начинает им нравиться. Если они забывались, то становились очень забавными.
Они все были сводными сёстрами, собственно – большой семьёй, со всем, что вытекало из размеров подобных семей – враждой, руганью, любимчиками и незыблемой преданностью.
В каком-то смысле, Элли была здесь как дома.
Она вздохнула. Но ей всё равно не хватало своих собственных друзей – Валери и Тада, и собственной семьи…
Взгляд Элли упал на диван, на забытый Реджин сотовый телефон. Её глаза округлились. После десяти дней запугивания своих похитителей ради возможности сделать телефонный звонок, Элли так и не удалось их уговорить.
Осторожно, точно беря в руки хрупкое яйцо, Элли завладела телефоном. Посмеет ли она позвонить родственникам и дать им знать, что жива?
Она уже начала отговаривать себя от этой затеи, как вдруг поняла, что, по крайней мере, могла бы сказать им, что они без опаски могут выйти из укрытия.
Кроме того, она всё ещё отказывалась смиряться с тем, что больше их не увидит, что никогда не вернётся на свою гору.
Хотя Элли понимала причину осмотрительности Лотэра в том, что касается совмещения силы бессмертных и человеческой хрупкости: Вампирелла ещё не встретила дверную ручку, которая бы не сломалась; она верила, что способна обучиться контролю над собственной силой.
А что по поводу предупреждения, гласившего, что она не должна без нужды раскрывать мир Ллора перед людьми? Что ж, её родня уже давно лишилась шор. Сначала этому поспособствовала Саройя, а потом – Лотэр.
Если боги захотят наказать Элли, она напомнит им, что оказывать Саройе гостеприимство в своём теле в течение шести лет уже было достаточным наказанием.
На этой мысли она набрала номер сотового телефона матери.
- Мама? Это я. Элли.
- О, Господи Иисусе на небесах, я знала, что ты не умерла! Они сказали, что ты была застрелена при какой-то попытке к бегству, но я знала, что ты ещё жива! Почему ты не вернулась домой?
Элли расслышала разочарование в голосе матери, понимая его природу. Если она была жива и не в тюрьме, то должна быть дома – конец дискуссии.
- Я вернусь. Когда-нибудь. Но это… сложно, мама. И в это невероятно трудно поверить.
- Что ж, давай проверим, смогу ли я быть в курсе и не развалиться на части.
С чего же начать? Столько всего произошло. Насколько откровенной стоит быть со своей матерью?
- Сначала расскажи мне, как поживает Джош.
- Джош становится всё более неугомонным, непослушным и несговорчивым, так что, естественно, семья гордится им, даже выходя из себя…
В соседней комнате послышались вопли валькирий.
- Что, чёрт побери, это было?
- Телевизор! Давай, звук убавлю. – Элли устремилась к двери, затворяя и закрывая ее, сломав при этом ручку. Дерьмо. – Как дела у всех остальных? Сама как?
- О, милая, мы все справляемся просто прекрасно, – живо ответила мама. Слишком живо.
- Расскажи мне, насколько всё плохо, мам.
Вздох в телефоне.
- Мы каждый месяц наскребаем на платёж по закладной всем миром, но «ВаКо» дышит нам в затылки, девочка.
Клыки Элли заострились, в ней медленно клокотала жажда убийства.
- Все наши мужчины вернулись в шахты.
- Что? Но они поклялись, что с этим покончено. А как магазин Эфраима?
- При такой экономике? Всё закрыто. Вопрос стоял так – либо шахта, либо потерять гору. Большинство наших двоюродных родственников счастливы уже тем, что имеют работу.
- Я придумаю, как послать тебе денег, ладно?
- Элли, просто расскажи мне о себе. Начни сначала.
Элизабет закусила губу.
- Помнишь, того красноглазого демона, которого все видели той ночью?
- Тот, от которого мы прячемся? Человек-мотылёк?
- Да, это он. Только он не демон и не Человек-мотылёк, и вам не нужно больше прятаться. Он никогда не причинит вам вред. – Лотэр никогда не сможет нарушить клятву не причинять вред её семье, она воочию убедилась, насколько крепки эти клятвы.
- Тогда что же он такое?
После небольшой заминки Элли призналась:
- Он – вампир. Это он помог мне бежать из тюрьмы. Его зовут Лотэр Дациано. – Даже просто произнести вслух его имя было больно. «Ты примешь моё имя в ту минуту, как я заявлю на тебя свои права…»
Мама быстро и бессвязно пробормотала:
- В-вампир? О, Элли, ты мне сейчас устроишь сердечный приступ. Ты уверена?
- Уверена… я видела, как он пьёт кровь.
- Иисус! Этот… вампир ранил тебя? Ты сейчас с ним?
- По отношению ко мне он оказался заботливым, брал меня путешествовать по всему свету. Он думал, что извращенка Саройя его пара, но оказалось, что это была я.
- Саройя всё ещё убивает?
- Она отправилась в мир иной, мама. Навсегда.
- Ты исцелилась! Почему ты сразу мне не сказала?
«Потому что я исцелилась от одного недуга, чтобы меня поразил другой… который тебе, должно быть, ещё труднее будет принять».
- Ну, я ещё не совсем осознала, что теперь свободна от неё.
- Ты всё ещё сопровождаешь этого вампирского парня? Или мне стоит послать за тобой наших мужчин?
- Ни за что, мама! Если только не хочешь, чтобы их всех убили. Кроме того, сейчас я не с ним. Меня, вроде как, перехватили кое-какие его враги. Шайка девчонок. Даже вполне достойных, – быстро добавила Элли. – У меня столько еды, сколько я могу съесть. – «Крови, которую я могу выпить». – И мы вместе смотрим сериалы. У меня отдельная комната. – «Которая раньше принадлежала какой-то ледяной принцессе». – И они, правда, хорошо со мной обращаются.
Не то, чтобы Элли получала удовольствие, будучи пленницей, но пока она осваивается со своей новообретённой силой, находиться в защищённом, лишённом солнца месте было не так уж и плохо.
С каждым проведённым здесь часом она всё больше узнавала о мире Ллора, и девушки были хорошей компанией. Никогда не пинали под зад сильнее, чем она их.
Одно из первых её открытий? Сражения были даже забавны, если раненой ты остаёшься ненадолго.
- Я, правда, ничего не имею против того, чтобы быть здесь. – Можно даже сказать, она была благодарна за то, что находится в Вал Холле. Потому что независимо от причины, Лотэр так за ней и не пришёл.
Глубоко внутри Элли понимала, что идти ей больше некуда. И это знание вселяло в неё ужас.
- Они учат меня всему, что касается вампиров (меня), пока я жду, придёт ли Лотэр выкупить меня.
Никс оказалась просто палочкой-выручалочкой, сведя её с тем же наставником, который обучал Тада перемещаться, хотя Элли и не было разрешено увидеть или поговорить с парнем самостоятельно. Тад был слишком предан Лотэру, и валькирии опасались, что он поделится информацией о ней с их врагом.
Наставником была полувампирша-полувалькирия по имени Эммалайн МакРив – чрезвычайно миловидная, с чертами лица, за которые можно было умереть, обладательница маленьких клыков, заострённых ушек и длинных золотистых локонов. Она искренне поддерживала Элли, когда та начала осваивать перемещения. Ну, или покачиваться. И хотя Элли этот навык пока так и не освоила, тренировалась она каждый день.
Но Элизабет чувствовала, что Эммалайн держит с ней дистанцию, и кое-что об этой полукровке продолжало крутиться в памяти Элли, побуждая её оставаться настороже.
Вероятно, у Эммалайн был какой-то не очень хороший личный опыт общения с Лотэром. Казалось, у каждого в Ллоре есть своя история об этом вампире.
- Придёт ли он выкупить тебя? – потребовала ответа мама. – Кажется, ты говорила, что он оказался заботливым по отношению к тебе. Так почему бы ему не прийти?
- У нас случился небольшой разлад. Но я уверена, что он тут появится. – «Пожалуйста, Лотэр, появись!»
- А какой он? – спросила мама, закуривая сигарету. – Этот кровопийца?
- Он высок, красив и на редкость богат. – А ещё довольно знаменит.
В мире смертных Лотэр был бы актёром-сердцеедом, который вот уже тысячу лет совершает в среднем всего-навсего пару убийств в день.
Являясь «Невестой Лотэра», она также приобрела некоторую известность среди ллореанцев, любопытствовавших о приговорённой к казни смертной, которой каким-то образом удалось пережить превращение в вампира.
В то время, как ни одной другой известной особе женского пола это не удавалось.
- А ещё он могущественный король своего вида, – сказала Элли. – Знаменитый в своих кругах. – Пользующийся дурной славой из-за коварства, не знающего милосердия.
Да, Элли слышала всё о его злодеяниях, знала, что все в Ллоре считали его злобным чудовищем, но, в конце концов, она решила, что будь он самим дьяволом, он всё равно был её парнем.
Элли снова вздохнула. А был ли он её? Она спрашивала себя об этом каждую минуту каждого дня. Он что, никогда за ней не придёт?
По её мнению, всё сводится к тому, что им предстоит много работы по налаживанию отношений, и теперь, не пылая новым для неё вампирским гневом, она была готова проявить терпение.
Как только он придёт и заберёт меня, уж я-то наваляю ему как следует. Но мы разберёмся и с этим.
Либо ему так много времени понадобилось, чтобы исцелиться, либо он решил не приходить за ней.
Безусловно, бессмертный в столь солидном возрасте, как он, должен быть достаточно зрелым, чтобы обсудить их разногласия.
- А что случится, если он не придёт, Элли?
Хороший вопрос.
- Я что-нибудь придумаю…
- Эй, а почему дверь закрыта? – прокричала из коридора Реджин. – С кем это, чёрт побери, говорит Вампирелла?
- Мама, мне пора бежать! Но я пришлю денег, как только смогу.
Разбитая вдребезги дверь влетела в помещение, открывая взгляду сияющую, словно светящуюся, Реджин.
- Ты даже не знаешь, насколько плохи твои дела, пиявка.
- Люблю тебя, мама, всех люблю, поговорим позже! – Элли прекратила разговор. При этом случайно раздавив телефон…
Реджин бросилась на неё.
Элли сгруппировалась в ожидании удара и закрыла глаза, как только её охватило головокружение. Ожидание…
Затем послышался грохот от падения телевизора. Реджин закричала:
- Я из тебя отбивную сделаю!
Когда Элли открыла глаза, она стояла по другую сторону комнаты, а Реджин только что головой впечаталась в телевизор.
«Я переместилась? Наконец-то!» Это головокружение… когда ещё она его ощущала?
В ссоре с Лотэром! «Я что, уже тогда переместилась?» Не удивительно, что тот взмах меча достиг вампира.
Как бы ей хотелось иметь возможность объяснить всё Лотэру!
А пока, ей предстоит справиться с обозлённой валькирией. Но теперь, когда она может исчезать, Реджин никогда не сможет её поймать!
- В чём дело, светлячок? Забыла, как переключить канал? Ха-ха-ха, валькирия, тебе меня не поймать, – нараспев поддевала её Элли. – Деревенщина в бегах, в бега-ах!
Когда Реджин перепрыгнула через диван, Элли снова переместилась, но Реджин предвосхитила её появление и повалила на пол.
- Оу!
Тогда Реджин продолжила проявлять свою сущность, заставляя Элли наносить удары по собственному же лицу.
- Зачем же ты бьёшь себя? А? Вампирша, перестань себя мутузить.
- Вампирша? – спросила стоящая в дверном проёме Никс. Её волосы были всклокочены, глаза смотрели непонятно куда. Взбесившаяся летучая мышь сидела на её плече, яростно хлопала крыльями, безумная, как и её владелица. – В Вал Холле? – Янтарные глаза Никс становились серебряными в водовороте цветов. В воздухе начали потрескивать жутковатые электрические разряды.
Каждое из обострившихся бессмертных чувств Элли кричало – ОПАСНОСТЬ. Наверняка, не от Никс?
Оставив мышь позади, прорицательница бросилась в атаку, тыльной стороной руки отбрасывая Реджин через всю комнату.
Прежде чем Элли смогла отреагировать, Никс прижала её своими коленями, пригвождая к полу недюжинной силой. Волосы в беспорядке падали на бледное лицо Никс, пока она бормотала:
- Хелен заплатила разбитым сердцем. Фьюри заплатила. Эммалайн…
- Никс! Это я, Элли! Ты что делаешь?
Прорицательница склонила голову, словно животное.
- Ты не знаешь, где Фьюри?.. – Снаружи сверкнула молния, гром сотряс дом.
- Никси, полегче! – Реджин залезла на сестру сзади, оттаскивая её. – Мы просто дурачились. – Но даже Реджин была не чета силе Никс.
Наконец Никс позволила Реджин оттолкнуть себя, и обе валькирии, спутавшись в клубок, повалились на пол. Прорицательница смущённо моргнула.
- Что произошло?
- И ты меня спрашиваешь? – закричала Элли. Затем пожалела, что говорила таким тоном, когда Никс внезапно приобрела измождённый и даже больной вид.
Мышь доковыляла до неё и вскочила на руку, по всей видимости, чтобы успокоить хозяйку.
- Какого чёрта, Никс? Дерьмовая программа у тебя в последние дни! – Реджин выпуталась из объятий сестры, шикая на мышь. – Ты показала Вампирелле весь «Полёт Валькирий» (Фрагмент из оперы Р.Вагнера).
Никс нахмурилась чему-то скрытому от Элли, а затем грустно вздохнула.
- И боюсь, из нас двоих, мои дела лучше…

Незаметно,а мы все ближе и ближе к финишу. С выкладкой последней главы окунусь в чтение .
Дорогие девчата, Flo, Nagaina, Лайла спасибо вам большущее !

Спасибо большое за продолжение

С одной стороны Лотэр перегнул палку и чуть не поплатился головой, с другой стороны - нашей паре нужна была передышка, чтобы переосмыслить кардинальные изменения в их жизни, к тому еще, многому научится Элли у валькирий.
Девочки, спасибо.

Король Лотэр, король-безумец.
Пожалуй, ему даже нравилось это прозвище, которое часто употреблялось в предложении: «И что король-безумец сделал на этот раз?»
Это не было связано с его психическим состоянием, скорее, с его поведением: редкий сон, блуждание по улицам в любое время суток, готовность отправить своих новых подданных на войну с Ордой при первой же возможности.
С наступлением сумерек Лотэр собрал своих подданных при дворе. Он сидел на своём позолоченном троне, украшенном покрытыми золотом черепами. Его задумка. Если бы у него была королева, её трон был бы подобен этому. Разумеется, черепа имели бы более изящную форму.
Но у него не было королевы.
Составлявшие королевский Совет царственные кузены Лотэра знали, что нужно реально оценивать трезвость его рассудка, и открывали заседания ночами, когда он казался здравомыслящим и спокойным.
За последние три недели такие ночи случались на удивление часто.
Они с Элизабет обменялись кровью, а это означало, что он приобрёл нерушимую связь с её сознанием. В противоположность ситуации с Чейзом, связь с Невестой поддерживала Лотэра в относительно нормальном психическом состоянии.
Благословение – уже по той причине, что он отказывался позволять кому-либо предполагать, что томился по своей «цареубийственной Невесте».
Лотэр не собирался становиться объектом для жалости. Как часто он высмеивал мужчин с разбитым сердцем? Как часто издевался над ними, говоря: «Ой, мы что, вчера мастурбировали сквозь слёзы?»
Судьбе было угодно, чтобы связь с Элизабет предполагала его способность прожить без неё. И, вот удача, он больше не желал её.
«Обманываешь сам себя, Лотэр?»
Когда перед всем двором он произнёс: «Я встречусь со своим Советом наедине», подданные бросились врассыпную, словно их охватило пламя. Теперь, когда он узнал членов королевской семьи лучше – благодаря ежедневной слежке – пришло время встретиться с ними.
– Освободите галерею. Тебя это тоже касается, Карга.
Она сердито сверкнула глазами, без сомнения раскаиваясь, что согласилась стать королевским оракулом.
После своей коронации, формальной церемонии, нелепо превратившейся в традицию, Лотэр переместился к Карге, чтобы получить зелье и полностью стереть свои воспоминания об Элизабет.
Дом феи выглядел заброшенным, словно никто не жил там уже на протяжении целых столетий. Ни запахов, ни следов на песке, уводящих прочь от входа.
Он переместился в ближайший город, чтобы позвонить, украв телефон у его рассеянного владельца – какого-то придурка, занимавшегося спасением сироток от пламени ада или чего-то вроде этого, а затем набрал номер Карги.
- Где ты, чёрт возьми, шляешься?
- Уехала. Не хочу оказаться на линии огня между тобой и Элизабет.
- На линии огня! – проорал вампир, сожалея, что вычеркнул имя Карги из своей книги. – Если ты не со мной, ты – против меня, и нет никакой линии! Ты – моя чёртова предсказательница.
- И некоторые из твоих врагов узнали о нашей связи. В это самое время меня преследуют король и королева демонов Ярости. Им нужна моя помощь в твоих поисках, также как и в поисках сестры королевы, пропавшей во время того побега из острова-тюрьмы. Желаю им удачи с последним, – загадочно сказала Валери. – Марикета Долгожданная, чародейка-повелительница камней Порция и многие другие уже наступают мне на пятки. В любом случае, твои хлопоты подошли к концу, поставленные задачи выполнены.
- Не все. – Осталось ещё одно дело. Он всё ещё жаждал корону Орды, всё ещё планировал осуществить свою месть. – Ты станешь моим новым королевским оракулом. В моём королевстве тебя не смогут найти.
С тех пор, как она прибыла в его королевство, её отношение к нему оставляло желать лучшего. Даже сейчас она сердито сверкнула глазами, прежде чем покинула помещение.
Как только Лотэр и пятеро членов королевской семьи остались наедине, он начал неспешно их рассматривать. Ни у кого ещё не было пары.
В Треана вдохнули жизнь, но у него не было Невесты, которую можно было бы продемонстрировать. Мирсео был самым юным из мужчин (всего тридцать лет), и вскоре он должен был застыть в своём бессмертии, утратив способность заниматься сексом. Биение его сердца было беспорядочным и постепенно замедлялось.
Его сестра, Космина, была слишком незрелой, чтобы хотя бы задуматься о мужчине для себя.
Лотэр понятия не имел, бьётся ли сердце Виктора или Стэлиана. Они оба использовали старое заклинание, чтобы скрыть его. Лотэр нашёл это интригующим.
Скорее всего, у Виктора всё равно не нашлось бы времени на охоту за слабым полом, учитывая, что все его занятия сводились к битвам.
«Я встречал упырей миролюбивее.
Ну а про шестого члена королевской семьи, того самого, что скрыт о чужих глаз, и о существовании которого, по мнению остальных, я не знаю? Моё расследование продолжается…»
С выражением скуки на лице, Лотэр повернулся к Стэлиану.
- Никто из моих подданных не обращался с просьбой к своему королю?
Обладавший массивным телосложением вампир покачал головой.
- Они живут в довольно сильном страхе перед тобой.
- Отчего же? – любезно спросил оЛотэр.
Ухмыльнувшись, Мирсео спросил:
- Ты доволен своими апартаментами, дядя? – Он был главой замковой стражи. Ему нравился Лотэр. Он находил его забавным, потому что поведение короля было непредсказуемым.
«Как когда-то поведение Элизабет для меня».
- Они вполне соответствуют моим требованиям, – ответил Лотэр. И это не было ложью, учитывая, что его гостиная занимала площадь размером с бальную залу. Если бы он не был мастером разгадывать головоломки, то мог бы заблудиться в своём новом похожем на лабиринт замке.
- Мирсео, почему-то мне кажется, что твоё сердце не часто билось с того момента, как ты вошёл сюда. – Не более одного судорожного рывка. – И у тебя уже нет потребности в дыхании?
Молодой вампир сдержал выражение изумления, готовое проступить на лице.
- К сожалению, это правда, дядя. – Он прикидывался мужественным, говоря об этом, но втайне скитался каждую ночь, лихорадочно совокупляясь со всем, что движется, распутствуя так же, как и Лотэр в подобной ситуации годы тому назад.
Как раз прошлой ночью Мирсео со счастливым видом посасывал груди женщины, в то время как мужчина делал ему минет, пока бедный Мирсео не… потерял энтузиазм.
- Не бойся, – сказал Лотэр, – ты, возможно, даже не заметишь, что все остальные в этом мире постоянно трахаются, словно животные.
Лотэр мог одним комментарием заставить почувствовать неловкость сразу обоих, Мирсео и его стыдливую сестру. Словно в боулинге со второго удара выбить все кегли.
Стэлиан поспешно сменил тему:
- А вы немало путешествовали. – Как старейший среди членов королевской семьи он был Привратником, занимая наиболее влиятельную после короля должность. Стэлиан принимал решение о том, кто войдёт, а кто покинет Дакию, и он один обучал своих людей использовать туман, чтобы выходить наружу незамеченными.
Казалось, он удивлён и раздражен тем, что Лотэр с такой лёгкостью освоил управление туманом.
Но Стэлиан немедленно добавил, что только ему известны все тайные силы тумана.
«Дайте мне немного времени».
Тем не менее, Привратник, должно быть, делал свою работу чертовски хорошо, раз даже в книге Ллора расположение Дакии не было обозначено. Из своих наблюдений Лотэр знал, что Стэлиан был добродушен, пока кто-нибудь не попытается уйти без дозволения.
И что тогда? Даже Лотэр приподнял бровь при виде леденящей кровь расплаты.
- Я и сейчас много путешествую, – согласился Лотэр. Чтобы сильнее укрепить своё психическое здоровье, он часто возвращался в свои апартаменты и вдыхал запах Элизабет, зарываясь лицом в её шёлковые ночные сорочки, в её подушку.
И хотя это не сравнится с прикосновением к ней, её запаха вкупе с их кровными узами было более чем достаточно, чтобы выдержать большую часть выпадавших ему ночей.
Лотэр гадал, что бы подумали Даки о новом короле, если бы узнали, что он всё время носит в кармане бельё своей Невесты.
Но с другой стороны, какой свихнувшийся король не носит бельё своей королевы в кармане?
- Наша столица скучна, – сказал он Стэлиану. Так и было, не смотря на то, что здесь были рады представителям других фракций. При условии, что они никогда не покинут это место.
Это означало, что для заботы о молодых распутных вампирах вроде Мирсео здесь были нимфы.
- Ты остаёшься в тумане, когда путешествуешь? – спросил Стэлиан. – Невидимый никому?
- Как же иначе я смог бы вернуться? – извернулся Лотэр. Он приказал Карге изобрести видимый лишь ему сигнальный огонь, потому что иногда ему нравилось, когда его замечали.
Часть его хотела окончательно объявить туман вне закона, чтобы заставить своих подданных заявить о себе перед остальным миром. В противном случае, Лотэр был лишь правителем королевства, о существовании которого никто не знал.
Другими словами, он был тем деревом в лесу, которое тихо рухнуло, никого не придавив, потому что вокруг не было ни души.
Но окутывающий туман защищал Даков от вторжений и чумы. Плюс, с каждой вылазкой они все, по-существу, добывали разведывательные данные, что Лотэр всецело поддерживал…
Его порывистый кузен, Виктор, сказал:
- Я так понял, ты наблюдал за кулачными боями наших солдат. Что ты о них думаешь? – Он был генералом, и не без оснований гордился своими войсками.
Армия была доведена до совершенства, дисциплинирована и мастерски владела мечом. На самом деле, Даки были одержимы всеми видами средневекового оружия: булавами, метанием кинжалов, плетями, боевыми топорами.
Как только Дак овладевал умением обращаться с оружием, он становился целеустремлённым хладнокровным убийцей. И так уже руководствовавшийся логикой в своих поступках, он становился ещё более сосредоточенным, способным предугадывать шаги своего противника.
«Почти так же, как я».
- Солдаты были похожи на бесплотных духов, несколько больше нормы озабоченных боевой славой, – ответил Лотэр. Вся эта техника и мощь, и всё же, они воюют только друг с другом? – Не переживай, Виктор. Я об этом позабочусь. В любом случае, они хорошо послужат в моей войне против Орды. Если только ты не озадачен защитой моего невидимого королевства.
Виктор напрягся, сжав под столом руки в кулаки. Вдохнули в него жизнь или нет, он был порывист и легко раздражался, что гарантированно делало его одиночкой среди сдержанных и логичных Даков.
А белокурая «племянница» Лотэра?
Не смотря на то, что Космине было двадцать, избыток опеки со стороны её царственных братьев наносил ей заметный вред.
По-видимому, нагое тело Лотэра было первым мужским телом, которое она увидела.
«Какая жалость, Мина, что ты вечно будешь сравнивать других в пользу дяди Лотэра».
И всё же, не смотря на то, что она была невежественна в вопросах секса и греха, словно невинное дитя, Космина была смертоносным орудием, мастером военных дел с молниеносными рефлексами.
Наполовину – жеманная школьница, наполовину – беспощадная убийца.
Лотэр заметил, что у неё были остроконечные ушки, благодаря какой-то фее-прародительнице, которая к тому же передала ей сверхъестественную скорость. Теперь он обратился с вопросом к ней:
- А в чём твоё назначение? Или ты существуешь лишь для того, чтобы с тобой нянчились?
Лицо девушки пылало, она запнулась:
- Я-я…
Лотэр перебил её:
- Я так понимаю, ты никогда не осмеливалась выходить за пределы Дакии и не отличила бы автомобиль, даже если бы он врезался тебе в лицо, что вполне вероятно, если ты, скажем, не знакома с ебучими машинами.
Её глаза широко раскрылись.
Он должен выслать её из Дакии, отправив наводить справки об особенно буйном ковене нимф в Луизиане.
- Космина, ты состоишь в отдалённом родстве с женщиной по имени Иванна Смелая. Веди себя соответственно.
Зажав себе рот рукой, она переместилась прочь.
Под конец, он повернулся к своему кузену Треану, наёмнику во главе элитной группы убийц. Он был самым горделивым из кузенов, наиболее ярко воплощающий среди них понятие «Дак», а посему, за ним было неинтереснее всего наблюдать. Он часто вглядывался в пустоту, без сомнения размышляя над тем, что за Невеста вдохнула в него жизнь, а затем покинула.
Лотэр сложил пальцы домиком.
- Ах, Треан, только женщина может заставить тебя так выглядеть.
- Тебе ли не знать, – с презрительной холодностью ответил тот.
Пока Мирсео гулял, предаваясь разврату в каждой подворотне Дакии, Треан всегда перемещался в свои апартаменты в одиночестве, изливая своё сладострастие в кулак, всегда несколько раз за ночь, в то время как Лотэр закатывал глаза от брезгливости.
«А разве я не делаю то же самое?»
Ненадолго. Лотэр решил, что после этого собрания он возобновит знакомство с прочими женщинами.
Он был всемогущим королём, и определённо замечал интерес к своей персоне, проходя по мощёным булыжником улицам своего королевства. По-видимому, его подданные всё ещё отдавали должное красоте внешней.
Да, всемогущий монарх был готов открыть охоту на стайку наложниц. Так, где же ощущение счастья?
Утрачено.
Он знал, чего лишился, потому что какое-то время чувствовал это ещё до того, как получил свою корону.
Лотэр пришёл к заключению, что у каждого существа был свой собственный неповторимый ключ к счастью. «Моим ключом была Элизабет». Но своими действиями она украла у Лотэра этот ключ.
Его клыки заострились. Других он убивал и за меньшее. Если ты не со мной, ты – против меня…
Его немедленным побуждением было – наказать, разум обуяла жажда мести.
- Мой сеньор? – приподняв брови, сказал Стэлиан. – Какое возмездие мы обдумываем этим вечером?
«Неужели я говорил вслух?»
- Мы возобновим этот разговор позднее, – сквозь зубы процедил Лотэр, а затем переместился в свои апартаменты, меряя спальню шагами от одной стены до другой.
Всё, чего он хотел – это больше никогда не испытать предательства. Ему даже не нужна была любовь Элизабет, не особенно. Но он верил, что за любовью последует её преданность.
Почему он оказался не в состоянии завоевать её?
В прошлом любая женщина, с которой он ложился в постель, годами повсюду следовала за ним. Но не его Невеста, не та, которую он предпочёл всем остальным.
Она не хочет, чтобы я вернулся. И я не могу понять, почему.
Пока он пытался разрешить головоломку под именем Элизабет, его сознание упорно перебирало их прошлый опыт общения. «Я никогда не рассказывал ей о своих чувствах. Но нахуя, я же пытался покончить с собой ради неё. Она знала меня лучше, чем кто-либо другой; она оказалась достаточно проницательной, чтобы разобраться в моих чувствах.
Может, я должен был сказать ей, что она проницательна?..»
Лотэр вспомнил о том, как считал Саройю настолько самонадеянной, что она бы никогда не допустила мысли, что кто-то мог не желать её. Он вспомнил ощущение, что во всём этом был урок для него самого.
«Я был так самонадеян, никогда не допуская мысли, что Элизабет не возжелает меня, как я её».
Большую часть ночей он старался занимать себя, но в минуты затишья чувствовал её, осязал её присутствие благодаря связавшим их узам крови. Не смотря на то, что вампир пытался погрузиться в изучение её эмоций, расстояние между ними было слишком велико, и он едва улавливал свои, не говоря уже о чужих.
Всё, что ему было известно – она не испытывала страха. Так что, должно быть, она в безопасности.
«Что я буду делать без неё?»
Когда у него получилось заснуть, Лотэр пытался дотянуться до неё снова и снова, до боли желая её телом и душой.
И за это он её ненавидел!
Сердце терзало его как никогда ранее, оно побуждало его выть от непереносимого страдания. Острая, колющая боль разгоралась с каждым его ударом.
- Елизавета! – проревел он в потолок, раздирая когтями грудь. Ему претило, что это сердце билось только для неё, что это она вдохнула в него жизнь…
«Вдохнула в меня жизнь».
Словно попавшее в капкан животное, отгрызающее свою гниющую конечность, Лотэр вонзился когтями себе в грудь.

- Посылка! – прокричал кто-то снизу.
Из своей временной комнаты Элли слышала, как будто дюжина валькирий разом устремилась вниз по лестнице.
- Для кого она?
- Должно быть, для меня!
- Заткнись!
- Нет уж, сама заткнись!
Элли вздохнула, до сих пор изумляясь жадностью своих тюремщиц-валькирий. Она видела их за высокоорганизованными кражами со взломом ради одежды; бьющихся на мечах за драгоценности; атакующих друг друга, чтобы вырвать новое оружие.
Теперь, когда она научилась перемещаться, Элли думала о том, чтобы переместиться вниз и обставить их всех, но у неё недоставало энергии. У неё пропал аппетит. Не хотелось еды… или крови?
По сравнению с богатым вкусом тёмной-тёмной крови Лотэра, пакетированная кровь была отвратительна.
Прошло уже три недели с тех пор, как её доставили в Вал Холл, и она всё ещё ждала, когда он явится и спасёт её.
За это время Элли успела простить Лотэра за то, что он обратил её в вампира. И хотя иногда она ещё чувствовала себя цирковым уродцем из-за беспричинно чернеющих глаз и заостряющихся клыков, быть вампиром было не так уж плохо.
Время от времени ей даже нравилось быть такой сильной. Например, мутузя крикливых валькирий.
Элли простила ему многое из того, что он сделал, как только поняла, что порой его поступки противоречили словам.
Не смотря на то, что он называл её отсталой смертной, он пытался заживо сгореть, только бы спасти ей жизнь, а она в то время была смертной.
В их последний день вместе он вёл себя как тиран, насмехаясь над ней; тем не менее, несколькими часами ранее, занимался с ней любовью, словно она очень дорога его сердцу.
Когда он говорил, что они не были равными, это не обязательно означало, что он считал её глупой или никчёмной. Сказал же он: «Провела Дораду? Я не мог бы гордиться тобой сильнее, Лизветта».
И снова, она тогда ещё была смертной…
Временами Элли могла увидеть во сне легчайшие намеки на его воспоминания, имея возможность просмотреть их ночь любви его глазами. Или испытать нечто вроде глубокой и сильной связи с ним.
Но мысли и эмоции Лотэра всегда были настолько хаотичными, что новообращённая вроде неё была не в состоянии в них разобраться.
Она лишь понимала, что тоска по нему была так сильна, что больше походила на горе…
- Это для вампира! – прокричал кто-то снизу.
Элли вскочила на ноги. От Лотэра? От кого же ещё?
Совершенно вне себя, с кружащейся головой, она переместилась вниз в толпу, толкаясь локтями, чтобы пробиться в центр. По-другому с валькириями было просто нельзя.
Лотэр снова желал её? Пытался ли он прямо сейчас освободить её?
- Дайте мне!
С небрежным шиканьем, одна из молоденьких валькирий отдала посылку.
Изящная посылка была опломбирована клеймом, походившим на королевское, и была адресована ей Лотэром Константином Дациано, Монархом Дакии, Царства Туманов и Крови.
Элли открывала коробку, расточая всем взволнованные улыбки. Верхняя крышка отброшена…
Её пальцы ослабели. Еоробка упала на пол, Отчего её содержимое ударилось о стенки, и наружу вывалилось чёрное окровавленное сердце.
Когда оно оказалось у её ног, Элли зажала рот ладонью, чтобы сдержать рвоту. Зачем он это сделал? Как?..
Толпа разошлась, открывая дорогу суровой Каре и шедшей следом за ней Никс.
- Прочитай записку, вампир, – распорядилась Кара.
Трясущимися руками Элли подняла хрустящий пергамент.

Элизабет,
С наилучшими пожеланиями.
Тебе никогда не запустить свои когти в моё новое.
Гори в аду,
Л

Никс, вздыхая, обхватила себя руками:
- Он подарил тебе своё сердце. Это так романтично. Это намного лучше карамельного сердца. Они, знаешь ли, в клыках застревают.
- Он за тобой не придёт, – с недоверием сказала Кара.
Элли в оцепенении покачала головой:
- Нет, не придёт.
- Тогда, ты больше не являешься козырем. – Фиолетовые глаза Кары вспыхнули. – Твоя полезность себя изжила. Никс советовала мне не убивать тебя. Так что, теперь, ты – сама по себе.
- Ты меня освобождаешь? – «Вы меня прогоняете?»
- А к чему мне держать тебя здесь?
«Потому что, мне некуда больше идти!»
Элли не могла жить со своей семьёй. У неё не было близких друзей, кроме Тада и Карги, а они, в первую очередь, были преданы Лотэру.
Элли стала вампиром… зря. Чтобы быть совершенно одинокой в этом мире. Он даже не хотел поговорить с ней, обсудить случившееся, не говоря уже о том, чтобы поработать над их отношениями.
Он бросил её… в Ллоре. После того, как забрал из семьи.
На этой мысли все её умозаключения в его ползу испарились. Ублюдок! Собираешься жить в этом мире, Элли? Тогда нужно стать жёстче, злее.
Самой о себе заботься.
Лотэр говорил ей: «Нужны решительные поступки, чтобы выжить в мире Ллора».
Она может быть такой же двинутой, как все эти чудики. «Я из Аппалачей!» Она пойдёт в гору так, что они все рты пораскрывают!
Элли развернулась лицом к Никс.
- Могу ли я отправить посылку в ответ?
Та отдала ей честь и весело прощебетала:
- Я сама прослежу за этим.
Гонимая жгучей злобой, Элли обратилась к Каре.
- Дай мне клинок.
Что бы Кара ни увидела во взгляде Элли, это сподвигло её передать лезвие. Элли схватила его за рукоять.
Затем, под звуки шокированного хора валькирий…
- О, да ладно, не станет же вампирша делать… Салаги! Она, чёрт побери, сделала это!
- Элли – моя лучшая подруга.
- Она мне нравилась ещё до того, как мы познакомились… ты ненавидишь её по сравнению с тем, как сильно она мне нравится.
- Она больше ни за что в Ллоре не будет расплачиваться.
… Элли приготовила для Лотэра свой собственный «сердечный» подарок.

- Он сегодня в здравом уме? – пробормотал Стэлиан, перемещаясь вместе с остальными представителями мужской части королевской семьи в зал советов.
Они попросили Лотэра об аудиенции этой ночью, чтобы оценить его новый курс.
Да, ночи просветления и стабильности были на удивление частыми, но эта одной из них не была.
Лотэр потёр один из клыков языком. «Имел я вашу оценку».
В зале советов когда-то стоял круглый, украшенный орнаментом стол, олицетворяя тем самым равенство тех, кто за ним сидел.
Он уничтожил этот стол, заменив прямоугольным. В одном конце возвышался трон. В другом же – сидеть было не на чем.
А если бы его перестановка встретила хоть какое-то сопротивление, совета не стало бы вовсе.
Вообще-то, кое-где он сопротивление всё же встречал. Стэлиан слишком часто был чересчур пьян, чтобы бояться, и сдуру говорил всё, что приходило ему в голову. Мирсео обычно полагал, что Лотэр шутит, и считал, что может обмениваться с дядей остротами.
Без Невесты Треану было всё равно, жив он или мёртв. Виктор мечтал сразиться со своим королём, обижаясь на все его придирки, которые и замышлялись Лотэром с этой целью.
Космина обожала своего нового «сквернословящего, но благонамеренного дядю». Потому что, как она это объясняла: «Возможно, нам не дано его понять. Возможно, он такая же загадка сам по себе, как и мастер разгадывать головоломки».
«Правильно, правильно, Космина. Но я всё равно отправлю твою задницу в Луизиану».
Может, королевичам нужно лично убедиться в непревзойдённой силе Лотэра. А пока они считали его всего-навсего обезумевшим от любви идиотом, сражённым собственной женщиной.
Он всё ещё не оправился от потрясения… После проведённых в Дакии недель и бесчисленных дней, когда он видел сны, Лотэр всё ещё не приобрёл ни одного из воспоминаний Элизабет. Казалось, что его сознание ходит по самому краю этих воспоминаний.
Он знал, что вампиры никогда не видят в своих снах ничего такого, чего не могли бы выдержать психически.
«Что в воспоминаниях Элизабет было такого, что могло бы травмировать меня сильнее, чем моё теперешнее состояние?»
Стэлиан откашлялся.
- До того, как мы начнём, нам хотелось бы поговорить о вашей королеве.
Лотэр соединил пальцы рук.
- Само собой, у меня её нет.
- Вы монарх, у которого есть Невеста, мой сеньор, – сказал Мирсео. – Это означает, что она наша госпожа, и мы служим ей. Сейчас на неё нацелились ваши враги.
«Восьмая часть сухожилия».
- Я, чёрт побери, не хочу об этом слышать!
- Если у вас нет других причин, – сказал Стэлиан, – то Невеста нужна вам для появления наследников.
- Они мне не нужны. Я планирую жить и править вечно, – так что наследники были не нужны. А если говорить просто о детях? Ему всё больше нравилась мысль о ребёнке Элизабет. Вот и ещё одно, в чём она меня обокрала! Он прищурился. – Ты хмуришься, юный Виктор? Мысль о моём вечном правлении не приводит тебя в восторг?
Огромный вампир встал, ладони сжаты в кулаки.
- Ваша политика – не то, на что мы рассчитывали, кузен. Вы хотите ввергнуть нас в новую войну и уверены, что мы должны раскрыться перед всем Ллором? Это уже будет не Дакия.
С присущей ему лёгкой напряжённостью, Треан сказал:
- Мы присягнули на верность своим королю и королеве.
- Мы поклялись защищать королеву Елизавету, – добавил Виктор.
Лотэр моментально сорвался с трона, перемещаясь вперёд, чтобы обрушить голову Виктора о стол.
- Я говорил тебе никогда не упоминать при мне это имя!
Виктор вынул меч, чтобы нанести удар, но Лотэр перехватил лезвие, сжимая его.
- Если вы не со мной, вы – против меня, – его кровь хлестала на недоверчивое лицо Виктора. – Жаль, что вы сбились с пути. – Лотэр грубо дёрнул и отбросил от него оружие.
Когда остальные достали свои мечи, Лотэр пронёсся по комнате со скоростью, которую им не дано было постичь. Обнажив когти, он обезоружил своих противников, раздирая сухожилия ведущих рук и перерезая подколенные…
Назад к Виктору. Ладонями он сжал голову своего двоюродного брата.
- А теперь, – процедил он, начиная сдавливать череп Виктора. – Мы все признаём, что с Лотэром лучше не связываться? Что я могу быть вашим родственником, но навсегда останусь Врагом Древних?
Со всех сторон показались потрясённые, неохотные кивки.
- Прежде всего, я – ваш король, – он заставил каждого из них опустить глаза, в то время как они переводили дыхание или пытались остановить кровотечение из своих ран. – Вы повинуетесь мне. Ваша неделимая преданность принадлежит мне. Поклянитесь.
В отличие от Элизабет, они будут связаны с ним. «Но я желал её преданности больше, чем чьей-либо другой, больше, чем чего-либо вообще».
Как только каждый представитель королевской семьи принёс свою клятву, он выпустил из рук Виктора, который свалился на пол.
- Лотэр закончил.
Они оттащили Виктора и переместились прочь из комнаты, все, кроме Стэлиана, зажимавшего фонтанирующую рану на руке.
- Вы приобрели пожизненного врага в лице Виктора.
- Я приобрёл уважение!
- Виктор слишком похож на вас, чтобы усвоить урок, который вы решили ему преподать.
Лотэр рассеянно лизнул глубокую рану на своей руке.
- Значит, при моём правлении его ждёт скорая гибель.
Стэлиан покачал головой.
- Теперь, когда наши политические амбиции нейтрализованы, ваши кузены являются надёжными и верными союзниками. Они снова могут объединиться как одна семья, если вы возглавите их.
- Ты не улавливаешь сути, Стэлиан. Они могут быть надёжными и верными, – Лотэр обнажил клыки. – А я – нет.
После этого, в помещение вошла Карга, облачённая в традиционное дакийское одеяние, заляпанное ярко-розовыми и неоново-зелёными пятнами от снадобий.
- Нам нужно поговорить, Лотэр. – Она сказала, что начнёт обращаться к нему «ваше величество», когда он станет называть её Валери.
Или когда ад замёрзнет.
- Что ещё, Карга?
- Я не знаю что, когда в точности, или как, но первая угроза вашему королевству уже вырисовывается… это случится в самое ближайшее время.

- Куда мне идти? – спросила Элли у Никс, почёсывая кожу рядом со свеженаложенной повязкой. Она и валькирия, которая сегодня казалась вполне здравомыслящей, стояли на крыльце парадного входа в Вал Холл, дожидаясь, когда зайдёт солнце.
И хотя большая часть ковена хотела, чтобы Элли осталась, Кара выразилась без затей: «Промедлит – сдохнет». Не смотря на то, что была без гроша в кармане с единственной сменой одежды (кофта с капюшоном) и лежащей в пакете из продовольственного магазина квартой крови, Элли прислушается к решению Кары.
- Этого не должно было произойти, – сказала Эллизабет прорицательнице. – Как я буду питаться, или защищаться от солнца? Как я буду зарабатывать на жизнь?
Ладони Никс взметнулись к щекам.
- Я собиралась сообщить тебе, как пристроиться в машинописное бюро!
- Я серьёзно, валькирия! Я не могу использовать свою учёную степень, чтобы получить работу. У меня даже нет удостоверения личности, которым я могла бы пользоваться. Эй, может я могла бы отправиться в Новый Орлеан и получить работу в каком-нибудь магазине Ллора?
- Я полагаю, сейчас неподходящее время сообщать тебе, что многие создания тут же убьют тебя просто потому, что ты вампир. Оборотни, фурии, берсерки и ведьмы попытаются убить тебя до того, как доставят себе труд выяснить, почему им следует тебя бояться. Я посылала записки, но такие дела требуют времени.
- Для чего Лотэру избавляться от меня таким образом? «Гори в аду?» Что это было?
- Знаю, и правда! По сравнению с одним едва не состоявшимся обезглавливанием? К сожалению, он всё ещё накручивает себя и может продолжать в том же духе десятилетиями. Для очень древних время значит не то же самое. Думай об этом так: Лотэр жил так долго, что три недели покажутся какими-то часами. Внутренние часы заверяют его, что он провёл вдали от тебя время от полудня до заката.
- Значит, я должна ждать, пока он не образумится? После той посылки, с какой стати мне захотелось бы проводить время с неуравновешенным вампиром?
- Однако не забывай, чтобы спасти тебя, он приходил ко мне за помощью. Учитывая то, что он меня терпеть не может – думает, я его предала – это был огромный шаг.
- А ты предавала его?
- Да. Частенько, – Никс пожала плечами. – Иногда нужно быть бессердечной, чтобы проявить сердечность.
- Я не улавливаю…
Никс столкнула Элли во двор под лучи яркого предвечернего солнца.
- Взмахни крыльями, малышка бабочка!
Элизабет переместилась назад; призраки отшвырнули её обратно. Она съёжилась и зашипела, но кожа… не горела.
- Что это, валькирия? – Элли уставилась на свои нетронутые ожогами руки. – Как такое возможно?
- Ты слушала Лотэра, когда он произносил своё желание, чтобы обратить тебя?
Элли медленно покачала головой.
- Он чрезвычайно смышлёный. Наверняка, он сформулировал своё желание как-то так: «Сделать Элизабет вампиром, обладающим всеми их преимуществами и ни одним из их недостатков».
Лотэр сказал, что у него есть сюрприз для неё. Он прислушался к ней, когда она рассказывала, как сильно ей будет недоставать солнца.
И он наделил её даром, который не смог бы подарить никакой другой мужчина.
Все восходы вечности.
К сожалению, до того, как он смог преподнести ей своё подношение, она едва не обезглавила его.
Всё ещё не веря, Элли обратила своё лицо к свету.
«Я действительно свободна».
После проведённых в неволе лет, когда она отчитывалась перед другими, Элизабет могла отправиться, куда пожелает, и делать, что ей захочется. Она могла путешествовать по миру без страха сгореть заживо.
Но бескорыстный дар Лотэра (как-никак, возможно, он никогда не насладится им вместе с ней) только напомнил Элли, что у них всё-таки был шанс. Когда хлынули слёзы, она смахнула их, смущённая тем, что это произошло на глазах у Никс.
Нуждаясь в своей семье, даже если это означало лишь издалека понаблюдать за ними какое-то время, Элли подняла свою сумку и поспешно махнула рукой в сторону Вал Холла, призракам и Никс.
- Адью , королева Элли! – крикнула валькирия.
- Спасибо тебе за всё, Никс, – Элли надела свою кофту, натягивая капюшон на голову на всякий случай, чтобы её никто не узнал. Затем переместилась в ближайший к трейлеру её матери лес.
Покрывающий гору лес был старым. Элли уже не нужно было беспокоиться о солнечном свете, но сосны и лиственницы разрослись настолько густо, что он и так едва касался сырой земли. Пока Элизабет брела знакомыми тропами, то посматривала наверх, наблюдая, как плавные порывы ветра нагибают верхушки самых высоких деревьев.
Все её чувства теперь чрезвычайно обострились. Здесь она могла уловить запах самой земли. Пение цикад, словно рёв, отдавалось в её ушах.
Каждый раз, как она наступала на зеленые сосновые иголки, их свежий аромат прорывался наружу. Глоток хвои. Лотэр пах так же.
«Не думай о нём, Элли! Смотри вперёд и никогда не опускай руки».
С окраины леса она заметила свой старый трейлер, отмечая, что в дневном свете он выглядит на редкость потрепанным. Изнутри доносился аромат готовящейся еды. Не смотря на то, что аппетита у неё он больше не вызывал, это был запах дома.
Как она вообще сможет снова покинуть эту гору? Она знала, что не может остаться, но куда ей пойти?
Элли быстро обдумала возможность проживания в одном из экзотических местечек, в которые брал её Лотэр.
«И как же я буду добывать кровь у жителей Бора-Бора…»
О, там был Джош! Он резвился в поломанном и проржавевшем детском игровом комплексе с несколькими своими кузенами.
Только посмотрите, как он вырос! У его тёмных волос был более насыщенный рыжеватый оттенок, чем у неё, но цвет глаз у них был одинаковым.
Как же она соскучилась по своему младшему братишке! Глядя на него, она погрузилась в воспоминания о пухлощёком карапузе, которым он был, воскрешая в памяти то, как он носился вокруг трейлера словно неваляшка, постоянно рискуя разбить свой упрямый подбородок.
Все её скопившиеся слёзы потекли по щекам…
- Держи руки так, чтобы я их видел, или снесу тебе башку!
Дядя Эфраим. В лесу позади неё.
Элли замерла. О, Боже! Вот тебе и не контактировать с семьёй.
Он был весьма ловким стрелком, так что Элли задумалась, успела бы она переместиться до того, как её пронзит пуля.
«Куда отсюда переместиться, Элли?»
- Руки вверх, я сказал!
Она уронила пакет из продуктового магазина и начала поднимать руки.
- Это я, дядя Эф. Это Элли. – Она повернулась и сняла с головы капюшон.
Его обветренное лицо побледнело, широкая нижняя челюсть опустилась, как и державшие ружьё руки.
- Рут! – прокричал он в направлении трейлера. – Рут, иди скорее, твоя дочь вот-вот останется без глаз!
- Что? – закричала Элли. «Ох, слёзы!» – Подожди, я не останусь без глаз! Не зови её…
Слишком поздно. Мама вышла в домашних тапочках, на ходу заряжая оружие, и едва не перепрыгивая через ступени.
- В чём дело? – Она смахнула с лица густые рыжие волосы, отбрасывая сигарету.
Эфраим обнял Элли за плечи своей мозолистой рукой.
- Просто не волнуйся, девочка, и мы доставим тебя в больницу со скоростью света.
- Я в порядке. Просто теперь я так плачу, – как-будто это имело для них какой-то смысл.
Но когда её мать подошла к ним, она посмотрела на Элли и грустно покачала головой.
- Элли Энн, разве это слёзы? Что сделал с тобой тот парень?
Когда Джош побежал к ним, Элли отвернулась.
- Отошлите его отсюда. Я не хочу, чтобы он видел меня такой!
Мама перехватила его, отгоняя обратно к друзьям, а затем сказала Элли:
- Тебе лучше войти внутрь.
Она кивнула, и они втроём тихонько направились к трейлеру. Внутри, когда мама более тщательно присмотрелась (её взгляд переметнулся с кровавых следов на щеках Элли на чёрные когти и маленькие клыки), она поняла.
- О, Элли, – пробормотала она, – разве ты не знаешь, когда ложишься с собакой, просыпаешься с блохами?
«Мама знает, кем я стала! Как же она отреагирует? Станет сторониться меня? Почувствует отвращение?»
- Это не значит, что я не буду любить твою поеденную блохами шкуру.
От облегчения Элли захотелось сползти на пол. Когда мама раскрыла руки ей навстречу, было соблазнительно броситься к ней в объятья, но она удержалась.
- Я пока не могу никого обнимать. Я, вроде как, очень сильна физически.
Эфраим переводил взгляд с одной женщины на другую и обратно.
- Элли, я думаю, тебе стоит рассказать о той куче новостей, которую ты накопила.
Мрачно кивнув, она опустилась на стоявший в гостиной потёртый диванчик, выпуская в окружающее пространство клочья собачьей шерсти и частицы пыли, которые проплывали сквозь струящийся снаружи солнечный свет. Потом она начала перечислять свои новые способности и обретённое бессмертие, свою жажду крови…
Когда она закончила, Эфраим выглядел потрясённым.
- Я намерен чуток поразмыслить над этим. Но факт остаётся фактом: ты – Пирс. Не важно, во что тебя превратили. Мы своих в беде не бросаем. Так что просто скажи нам, если тебе нужно будет… – он сглотнул, – выпить или что там ещё. Я буду охотиться, помогу, чем могу.
Мама сложила руки на груди, раздражённо откинувшись на спинку своего глубокого кресла.
- Я хочу побольше узнать о вампире, который сделал это с тобой.
Поэтому Элли рассказала им также и о Лотэре, разумеется, опустив сногсшибательный секс, и резюмируя свою историю так:
- И потом он послал мне коробку со своим сердцем и написал, чтобы я горела в аду. Он даже не хотел обсудить то, что случилось, просто дал от ворот поворот!
- Я убью его, – проскрипел Эфраим, сверкая глазами. Это заставило Элли снова расклеиться.
Когда дядя увидел её кровавые слёзы, он поклялся:
- Я убью его и буду прав, Элли Энн. Пусть только ступит на нашу гору, и, считай, что этот сукин сын уже мертвец.

Спасибо за продолжение!
Читаю главы и прям любовь к БПН просыпается, а то последнее книги были не очень.

Плохо, когда есть в запасе вечность и главному герою можно очень долго жалеть себя, обижаться. Зато Элизабет порадовала своей рассудительностью, а уж ее семья и подавно. Помирится Лотэр с главной героиней только перед лицом настоящей опасности, а ее ждать уже не долго.
Девочки, спасибо.

- Лотэр, к тебе посетитель, – сказала Карга.
- Посетитель? В моём предположительно сокрытом царстве? – Вампир обнажил клыки, обратив свой взгляд на Стэлиана, который едва приподнял брови в ответ. – Сделайте же одолжение, пригласите моего незваного гостя.
Вошла Никс с крошечной подарочной коробочкой в руках.
- Как ты попала сюда, валькирия?
Она огляделась вокруг, округлила свои золотистые глаза, а затем прошептала:
- Попала куда? – Её волосы были растрёпаны ветром, под глазами красовались тёмные подтёки. Она была одета в гофрированную деревенскую блузу, струящуюся длинную юбку и… один ботинок.
- Тебе становится хуже. – Почему у него не хватало сил на то, чтобы ненавидеть Никс так, как она этого заслуживала? На острове она сказала ему: «Другой встречи не будет, вампир». Оттого, что его не могли побеспокоить?
- Тебе становилось лучше, – заметила она. – До этого. Сейчас уже не так заметно.
- Если ты здесь для того, чтобы обсудить условия освобождения Элизабет, побереги силы. – «Восьмая часть дюйма. Отняла моё грёбаное счастье».
- Да нет. Я всего лишь посланница Элизабет. Ты послал ей своё сердце в коробке, и она ответила.
Лотэр мгновенно переместился к Никс, выхватывая у неё посылку. Пока он с опасением приподнимал крышку, Никс пробормотала:
- Подсказочка: это средненький.
Нежный пальчик Элизабет. Вид его вот такого, отрубленного, всколыхнул все внутренности Лотэра; боль срикошетила через его собственную руку, лучами расходясь от регенерировавшего сердца.
Сглотнув, он закрыл крышку, сентиментально прикарманивая коробочку.
- Ты отдал ей своё сердце, а она послала тебе кукиш, – вздохнула Никс. – Об этом будут слагать песни.
Стэлиан засмеялся, поперхнувшись в свой кубок.
«Значит, Элизабет действительно ненавидит меня.
Похуй».
- Между прочим, в моём ковене все просто взбесились, увидев это, – сказала Никс. – Души не чают в твоей вздорной вампирше. Если я в ближайшее время не отыщу нашу королеву, они, вероятно, впишут в бюллетень её имя.
«Вот это воздаяние за причинённые страдания. Валькирии не ожидали, что Элли подаёт такие надежды».
- А теперь твоя королева в следующей главе своей бессмертной жизни.
«А это, а это?..
Нет, плевать! Пле…
Чёрт побери!»
Лотэр схватил Никс за руку и переместил её в свои личные покои в верхней части замка. Он слишком поздно вспомнил, в каком состоянии они пребывали. Раз он никого не впускал сюда, чтобы навели порядок, они были в… хаосе.
- Ремонт затеял, вампир? – Она огляделась вокруг, охватив взглядом и переломанную мебель, и стену, по которой он бил кулаками так часто, что она, в конце концов, обрушилась.
«И всё из-за Элизабет!»
Никс нахмурилась.
- Мне больше нравилось, как было раньше.
- Раньше? Значит, ты здесь бывала?
Она пожала плечами.
- Так ты не хочешь знать о том, что замышляет твоя Невеста?
«Не могу лгать».
- Я же не пришёл за ней, так?
Никс прошлась до окна в гостиной, выглядывая наружу.
- Понятно. Говорят, даже ты её боишься. И под «говорят» я имею в виду себя. Но слухами земля полнится. Ты ещё потом поблагодаришь меня за это, – пообещала она, фланируя к его письменному столу и роясь в бумагах. – Должно быть, у тебя ушло несколько дней, чтобы регенерировало сердце. Вся эта боль… Если бы только я могла найти такого же романтичного мужчину.
- Романтичного? Это было сделано с целью обозначить конец наших отношений. Держите её в Вал Холле хоть целую вечность, если хотите.
- О, нет. Она ушла. Местонахождение неизвестно.
Его внутренности скрутило в тугой узел. Маскирующая татуировка на лодыжке пропала в момент её трансформации. Будет ли Элизабет в безопасности, не находясь под защитой призраков?
Кого он обманывает? Она была агрессивной женщиной – вампиршей, которая уложила его на обе лопатки!
- Элли говорила что-то о «посмотреть мир».
Он хотел ответить Никс «мне начхать», но горло жгло от этой лжи.
- Ты в курсе, что за её голову объявлено вознаграждение?
- То, которое объявил Кристофф?
- Кристофф? – процедил он. – Воскрешающий из мёртвых удостоится моего визита…
- Сейчас он где-то путешествует. В Облак вернётся через несколько недель. Если вспомню, непременно дам ему знать, что ты заедешь.
- Делай, что хочешь, – огрызнулся Лотэр.
- Не бойся, мало кто из ллореанцев нацелится на Элизабет. После того, как я рассказала, что она сотворила с тобой? Плюс, использовать её в качестве меры воздействия неразумно, раз ты, кажется, больше не желаешь её.
«Не желаю?»
Он до сих пор тянулся к ней, когда лежал в постели, только чтобы обнаружить, что сжимает в объятиях пустоту. С каждым новым пробуждением он ревел от разочарования, заново потрясённый тем, что она не с ним.
- Ты можешь поддерживать видимость, Лотэр, притворяясь как прекрасна жизнь без неё. Но мы оба знаем, что ты по ней скучаешь.
- Возможно, я просто соскучился по женщине, любой женщине. Бьюсь об заклад, что стану единственным вампиром, который откажется от своей Невесты и будет наслаждаться остальными.
Начиная с сегодняшнего дня, он так и поступит. Его план по водворению наложниц был отложен из-за регенерации сердца. А потом, он потерял к нему интерес, потому что новое сердце саднило почище старого. Больше никаких отсрочек.
Никс изучала свои когти с таким видом, словно его заявление было верхом идиотизма.
- Ты знаешь, как часто я слышала нечто подобное?
Он переместился прямо к ней, медленно оттесняя её к стене.
- Ах, цветочек, ты бы хотела, чтобы я продемонстрировал тебе, как быстро забыл о ней? – спросил он голосом, пропитанным двусмысленностью.
Валькирия прошептала, затаив дыхание:
- Да. Поцелуй меня, Лотэр.
Он насмешливо приподнял одну бровь. Мог ли хоть один мужчина отказать ей? Никс выглядела потрясающе, и, похоже, была вовсе не против.
Он отвёл с её лица спутавшиеся волосы.
«Я всегда знал, что она желала меня. Какая женщина бы не желала?
Элизабет. Потому что я уродлив внутри».
Отмахиваясь от мыслей о своей Невесте и воспоминаниях о неоднозначном прошлом с Никс, он склонился ближе… ближе. Лотэр заулыбался, представив лицо Элизабет, когда она узнает о других женщинах в его жизни, узнает о бесчисленном множестве, побывавшем в его постели, в то время как он ни разу о ней не вспомнил.
«Ни разу не вспомнил. Я поцелую Никс и это окажется лучше, чем с Лизветтой.
Лучше, чем когда он впервые заявил права на свою Невесту, помогая ей принять его в своё тело? Лучше, чем в ту ночь, когда он обратил её? Когда она разминала его плоть своими маленькими коготками, пока кормилась?
Того, как его сердце билось в унисон с её… того, как она выводила круги на его коже… того, как упрямо выдавался вперёд её подбородок, как свирепели её серые глаза…»
Как раз перед тем, как прикоснуться к губам Никс, он замер.
«С валькирией будет лучше? Дурак, лучше быть не может».
Вампир взорвался от гнева.
- Ааааа! – заревел он. – Это всё она! Эта сучка погубила меня!
Он врезал кулаком по стене, рядом с головой Никс; она зевнула.
- Ты знала, что так случится! Знала, что мы никогда не поцелуемся. А ещё говорила, что на мне твой дар предвидения не работает.
- Для того чтобы сказать, как сильно ты желаешь её, предсказатель не нужен, Лотэр. Она – твой недостающий кусочек головоломки. Ты всегда будешь чувствовать себя неполноценным без неё, не важно, сколь многих валькирий неземной красоты ты уложить в постель.
«Элизабет – моё счастье», – снова подумал он.
- Я имею право ненавидеть её за то, что она со мной сделала.
- Из-за одного неудачного обезглавливания? – Никс постучала когтем по подбородку. – Ух ты! Никогда не думала, что ты такое ссыкло. Я пересмотрю возможность нашей дружбы.
Лотэр снова обнажил клыки.
- Дело не в моей шее! Она предала меня. – «Она притворялась, что любит меня. Меня». – В моей жизни было достаточно предательств. Мой отец, дядя, ты.
- Я?
- Не прикидывайся невинной овечкой, валькирия. Я знаю о твоём предательстве. Ты предупредила Стефана об опасности, грозящей ему с моей стороны. Он прислушался к тебе.
Она равнодушно пожала плечами.
- Я сказала ему, это так… но только после того, как объяснила тебе, что в точности собираюсь сделать именно это. Я неоднократно призывала тебя быть терпеливым, доверять мне, но ты не слушал. Ты уже принял решение.
- Ты была моим старейшим другом! Я никогда бы не подумал, что ты действительно с ним свяжешься.
- В отношении тебя я действовала исходя из лучших намерений, чтобы повернуть твою судьбу в иное русло до того, как случится непоправимое.
- Непоправимое? – Лотэр повернулся, чтобы врезать кулаком по столу. Тот раскололся в щепки, бумаги разлетелись. – Что могло быть хуже случившегося? Из-за тебя я вынес шесть столетий адских страданий! Тебе известно, каково это, находиться в могиле, когда твоя живая плоть кишит ковыряющимися в ней насекомыми? И никаких представлений о том, когда всё это закончится… прорастающее внутри кровососущее дерево. – Он стоял, пошатываясь, сокрушённый навалившимися воспоминаниями. – Оно… питалось. Я молился о смерти. Всё, что угодно, лишь бы боль прекратилась!
- Если бы Стефан не поймал тебя, у тебя не было бы Невесты.
«Вдохни, чтобы успокоиться. Выдохни. Почерпни покой из своей связи с Элизабет».
- Какого хрена ты тут говоришь?
- Разве ты никогда не задумывался о том, почему я могла бы предать, – Никс изобразила в воздухе кавычки, – тебя?
- Потому что мы естественные враги. Ты инстинктивно презираешь мою сущность. Это было вопросом времени.
Она уселась на диванчик у окна в его рабочем кабинете.
- Если бы тебя не поймал Стефан, ты умер бы во время вторжения Орды в Драйксулию.
- Не было никакого вторжения Орды к феям.
Она щёлкнула пальцами.
- Вот именно. Тебя, также как и всех наших союзников валькирий, эта участь миновала. Благодаря одному лишь шепотку на ушко твоему отцу.
Лотэр раскрыл рот.
- Если бы ты тогда погиб, то никогда бы не установил связь с Саройей, которая бы убила ещё большее количество несчастных, находясь в теле Элизабет и не оставляя времени для попытки своего изгнания. – Остекленевшие глаза Никс замерцали. – Я видела альтернативное будущее твоей Невесты так же ясно, как день. Одним осенним утром Элизабет занималась бельём, помогая своей матери: снимала с верёвки и складывала в стопку. Затем она взяла ремингтон своего отца и в одиночку отправилась в лес. Она вжала ствол под подбородком. Кровь, мозги и кусочки костей разлетелись на листья.
Он вздрогнул.
- Я всё это видела. Всё ещё считаешь меня предательницей?
«У меня не было бы Элизабет, если бы не действия Никс». У него всё равно её не было! Затем, он прищурился.
- Зачем ты оставила меня в могиле так надолго? Ты была там в ночь, когда Фёдор меня освободил… Я видел тебя в лесу.
- Мой дар предвидения с тобой не срабатывает. Я получила возможность найти тебя, только читая судьбу Хелен. Ты знаешь, кем она тебе приходилась.
- Да. – «Тёткой». – Позором.
- Ещё раз заговоришь дурно о моей мёртвой сестре, Лотэр, и я заберу своё безумие в какое-нибудь другое место.
- В какое-нибудь место за пределами Дакии? – Он махнул рукой. – Если ты всё это время могла разыскать это королевство, ты должна была рассказать мне как! Я потратил на поиски столетия. О чём ты прекрасно знала!
- Ты ещё не был готов его найти. Ты бы предпочёл воевать с ними или стать их королём по приглашению? Всё, что для этого требовалось – терпение, о чём я твержу тебе снова и снова. Но ты никогда меня не слушаешь. Ты разрушил доверие, которое было между нами, не я.
- Даже после всей вражды, что была между нами, я приходил к тебе за помощью всего несколько недель тому назад. Ты же обошла меня своим вниманием и подослала Дораду прямо к моему дому! Не смей этого отрицать.
- Я надеялась, что Дорада разыщет твой адресок. МэпКвест иногда подводит.
Он крепко сжал кулаки, мышцы плеч бугрились от напряжения.
- Ты хотел Элизабет, и тебе нужно было избавиться от Саройи… не нарушая своих клятв.
«Никс подослала Дораду ему на помощь?»
- Мой план был блестящим.
- И рискованным. – «Если бы Элизабет не сообразила на ходу… Мы оба были бы мертвы».
- Существенный риск приводит к колоссальной награде, разве нет? – Затем Никс усмехнулась. – Мне нравится говорить ллореанцам: «Имей в виду, теперь твой кровный долг обслуживается Ла Дорадой, начиная с этого самого времени».
Лотэр был потрясён такими объяснениями.
«Моя тысячелетняя ненависть к Никс была необоснованной?»
Кто тогда его заклятый враг, если не Никс? Во всём Ллоре она одна была ему достойным противником. Что было одной из бесчисленных причин, по которой он не нанёс ей ответный удар после предательства.
«Я всегда могу убить её, а вот вернуть назад – никогда…»
Она задумчиво добавила:
- Видел бы ты Дору, как она торжествовала после столь долгожданной победы. Большую часть времени, она такая мрачная. А теперь у неё есть и злые и добрые пешки, чтобы развернуть свою войну. Надо будет поправить это в будущем, – Никс нахмурилась и внезапно показалась очень-очень уставшей. После того, что выглядело, как счёт на пальцах, она пробормотала, – И как же я запомню, что надо поправить это в будущем?
Она сердито осмотрела Лотэра с головы до ног.
- Ради тебя я рискую начать конец света, а ты даже не хочешь быть с Элизабет!
- Она едва не обезглавила меня! За всю свою жизнь я никогда не был так близок к смерти!
- Итак, теперь ты дуешься в своём замке. После всех бедствий, которые ты обрушил на легионы существ? Ты способен отравить жизнь любому, но сам перенести несчастье не в силах?
- Это другое.
- Отчего же?
Он зарылся пальцами в волосы.
- Просто другое.
- Отчего же? – настаивала валькирия.
- Потому что я думаю… потому что я влюбился в неё!
- Тогда почему она сейчас не здесь с тобой?
- Это не было взаимно! – Он сам был в шоке, что сказал такое вслух.
Лотэр Дациано, король, признаётся в том, что влюбился в женщину, пренебрёгшую им?
- Ты веришь в это из-за её воспоминаний, которые приходят тебе во сне? Или из-за её поступков?
- Я не вижу её воспоминаний, Никс. Но знаю, почему… быть может потому, что вампиры не видят того, с чем не в состоянии справиться! – «Я не могу жить с мыслью, что она разыграла меня». Она провела его. – Просто скажи мне, что я… скажи мне, что я должен был сделать по-другому, чтобы она меня полюбила.
Никс закатила глаза.
- С чего же начать?
- Отъебись!
- Зачем мне вообще помогать тебе с Элизабет? Ты предал меня сильнее, чем я когда-либо тебя. Зачем ты ударил по Фьюри, вместо того чтобы направить свою месть на меня?
- Это же не спортивно? Ты ещё более безумна, чем я! Почему же ты сама не можешь отыскать Фьюри, предсказательница? Она – еще одно белое пятно в твоих видениях? Я никогда не сомневался в том, что ты разыщешь её.
- Это бы изменило твоё решение лишить её свободы?
- Нет. Я выполнял приказы своего короля. Тебе лучше прочих должно быть понятно, почему я был обязан подчиняться ему во всём.
- В любом случае, теперь ты поможешь валькириям найти Фьюри?
- Как я говорил Реджин, я не знаю, где она.
- Но однажды ты знал, Лотэр. Ведь это ты приковал её цепями ко дну океана.
- За твои прошлые вмешательства для меня стало бы делом чести помочь тебе, – сказал Лотэр. – Увы, чести у меня нет.
Её лицо осунулось.
- Так я тебе помочь не смогу. Ты изъеден ненавистью сильнее, чем я когда-либо думала, и куда более дремуч в вопросах слабого пола, чем я когда-либо представляла. Я теряю время, которое нужно мне для решения других вопросов.
Она повернулась, чтобы ретироваться.
Он обратился к ней из-за спины:
- Я пил кровь коммандера Вебба, валькирия. И овладел его воспоминаниями. Я знаю, что ты работала на него.
Теперь Лотэр также знал и то, что Вебб, вероятно… переродился. Как бессмертный.
До того, как Лотэр укусил его, хитрый ублюдок хлопнул пробирку с кровью, словно это была капсула с цианидом. Когда Вебб умер, в его жилах текла кровь бессмертного настолько могущественного, что даже Лотэр не сразу пришёл в себя, выпив её.
Вебб восстанет, и только боги знают, в каком виде.
«Возможно, мне следовало рассказать Чейзу обо всех мрачных секретах его суррогатного отца, чтобы немного облегчить его чувство вины».
И чтобы подготовить.
Но Лотэр был Лотэром, и с кровной связью или без неё, а Чейз всё равно мудак.
«Я ничего не отдаю, не получая что-то взамен».
И всё же, разве с Элизабет не было иначе?
С омрачённым усталостью лицом Никс повернулась к нему.
- Я не работала на него, я его использовала.
- Что испытают твои союзники, узнав о вашей связи? Через Вебба ты отправила на остров ведьму. К чёрту, ты отправила свою собственную сестру. Интересно, зачем ты выдала ему моё имя, которое добавили в список для поимки. Вот и ещё одно предательство.
Она склонила голову, глядя на него, глаза её стали серебристыми.
- Нужно было перехватить тебя до того, как ты использовал кольцо, Лотэр. Ещё одна секунда и ты бы точно стёр не ту женщину. Ты даже не хочешь поразмышлять над тем, что бы произошло с твоей Невестой, если бы Саройя стала вампиром со способностью перемещаться… И, более того, ты был нужен мне на острове для реализации шести целей: устранение Вендиго, спасение жизни Тадеуша, подпитка Чейза кровью, чтобы стабилизировать его состояние до того, как берсеркство одержит верх. Остальные я забыла, – с возрастающим волнением сказала она. – Не важно. Вот тебе вывод: иногда нужно быть жестоким, чтобы проявить доброту.
- Значит, после сегодняшней ночи я должен быть тебе признателен? Ты ждёшь, что я просто отброшу свою неприязнь к тебе?
Он не смог бы, даже если бы захотел. Она была права – он изъеден ненавистью.
- Я вижу, как Фьюри тонет, но могу так и не найти её. Она – моя сестра! А ты не хочешь поделиться такой малостью?
«Возможно, я должен рассказать Никс, где оставил её».
Но на кону было кое-что ещё.
- Ты и я знаем, с кем она связана. Утопить её было стратегическим решением.
Никс выглядела подавленной. Беззвучно двигая губами, она обняла себя.
Он, наконец, понял. «Чтобы помочь мне сегодня, ей пришлось, так или иначе, причинить вред себе».
- Никс?
Она выглядела изнурённой, растерянной, и вряд ли походила на зловредное создание, которым он так долго её считал.
Она спросила его на древненорвежском:
- Как же мне запомнить про конец света? – Голос обеспокоенный, хрупкое тело дрожит. – Столько всего нужно увидеть, запоминать, так много лиц…
В то время как его мысли были омрачены воспоминаниями о прошлом, её были затуманены видениями будущего. Он разыгрывал свой единственный Эндшпиль, она, видимо, разыгрывала тысячи.
- Как? – закричала она. Вспыхнула молния, впервые в истории ударившая по великим пещерам Дакии.
С улиц внизу раздавались крики. Гром потряс всё королевство, отдаваясь эхом, пока не обрушилась горная порода. Неизвестная угроза, о которой говорила Карга.
- Успокойся, валькирия! – Он схватил её за плечи и встряхнул.
Никс заметалась ещё сильнее, и ещё два разряда один за другим устремились вниз со скоростью света. Словно взрывы. Она могла обрушить замок!
- Феникс, успокойся! – Он поднял её на руки, чтобы переместиться прочь…
Молнии сразу же угасли. Прошло несколько секунд. Повсюду раздавались приглушённые крики. Катастрофа предотвращена.
- Феникс? – прошептала она, глядя ему в глаза. – Никто кроме тебя меня так не называет. Все, кто так говорил, умерли. Они все умерли.
Лотэр порывисто вздохнул.
- Они всё время умирают раньше нас, не так ли?
- Без осечек.
- Когда ты спала в последний раз?
- Ни разу с тех пор, как увидела тебя на острове.
Это было несколько недель тому назад.
- Почему? Вопли в Вал Холле не дают тебе уснуть?
- Мне нравится засыпать под звуки воплей. Нет, это потому, что кому-то постоянно нужна моя помощь. Поток ллореанцев неиссякаем; таятся вокруг поместья со своими чахнущими сердцами и неудовлетворёнными желаниями. Я чувствую их боль, словно от больного зуба, который мне никогда не вырвать.
- Тебе нужен мужчина, чтобы держать всех этих созданий на расстоянии.
- Ты даже не представляешь, насколько.
Он выругался, а затем сказал:
- Ты можешь отдохнуть здесь этим вечером, – переместившись к дивану в гостиной, он осторожно уложил её. – Одну ночь ллореанцев на расстоянии подержу я.
- Здесь высоко в замке царит благословенная безмятежность. Белая королева и чёрный король на время могут объявить ничью…
«Мой враг, мой бывший друг». Почему она продолжает помогать ему? С грубоватым «спокойной ночи» он набросил на неё одеяло.
Но она сказала:
- Останься. Только пока я не усну.
После недолгих раздумий Лотэр сел, откинувшись на спинку дивана и вытянув руки над согнутыми коленями.
- Зачем я тебе здесь нужен?
Она широко зевнула, как это делают дети.
- Мы можем по очереди прикрывать друг другу спины, как имели обыкновение делать раньше.
И хотя это действительно ощущалось как в давние времена, он сказал:
- Тебе всё равно не следует мне доверять. Я подумываю о том, чтобы обрезать твои волосы пока ты спишь, они помогут проходить мимо Призраков.
- Понятное дело. Давай, поговорим о чём-нибудь другом.
- О чём?
- О чём угодно.
Лотэр ещё раз вздохнул и заговорил о том, что было у него на уме.
- Я чувствую себя… старым. – Он знал, что она может разделить это чувство. Когда они были друзьями, он однажды признался ей: «Феникс, ты единственная, кто понимает истину: вечная жизнь в одиночестве есть не что иное, как вечное проклятие».
- Лотэр, мне встречалась пыль моложе нас с тобой.
Он отёр лицо рукой.
- Я не чувствовал себя старым, когда был с Элизабет. Я ощущал себя как молодой вампир, только начинающий свою жизнь с ней. Весь мир принадлежал нам.
- Я тебе завидую, удалось же испытать такое чувство.
После нескольких ударов сердца он признался, понизив голос:
- Я бы снова отправился в могилу, если бы это заставило Элизабет полюбить меня.
- О, Лотэр, – вздохнула Никс, похлопывая его по плечу. – Я пыталась помочь тебе с ней. Присматривала за ней в Вал Холле. Показала ей, что она может гулять под солнцем.
- Это обрадовало её? – Он развернулся, чтобы взглянуть Никс в лицо. – Что она сказала? Она говорила обо мне?
Не смотря на то, что Лотэр уже давно поклялся никогда не даровать ничего без мыслей о своей выгоде, он, в конце концов, так и сделал. Подарил Элизабет солнце. Он хотел, чтобы она познала это счастье, пусть даже он сам не мог…
- Элли выглядела… печальной.
- Печальной? – процедил он. Он никогда не поймёт этих женщин! – Она так и не заговорила обо мне?
- В те недели, когда ты игнорировал её, унижая всё больше с каждым днём тем, что не приходил её забрать? Если честно, Лотэр, если бы она заговорила о тебе хоть с кем-нибудь… вышла бы неловкость.
Он сердито уставился в потолок. Воцарилась тишина.
Чёрт побери, Никс собиралась уснуть и оставить его одного в растрёпанных чувствах гадать, чем он опечалил Элизабет, и стоит ли ему послать Невесте ещё одно своё чёрное сердце в знак покаяния.
Сердито посмотрев на неё, он угрюмо сказал:
- Я не ссыкло, знаешь ли.
- Тогда окунись в её воспоминания, – прошептала Никс и заснула.

Только Никс смогла пробить брешь в броне главного героя. Их встреча, я думаю, заставит Лотэра многое переосмыслить и понять боль Элизабет.
Еще хотелось бы отметить то, что главная героиня не лишена чувства юмора и прислала достойный ответ.
Девочки, спасибо.

После нескольких дней, проведённых в доме детства, Элли всё ещё не освоилась.
Штопая носки, она оглядела трейлер, пытаясь увидеть его глазами Лотэра.
Мама стояла у плиты, зажаривая цыплёнка, чтобы он был готов к приходу Эфраима и остальных домой с шахты. Поющая рыба «Болтун Билли»¹ была гордо вывешена на стену. Фарфоровые куклы, кричащие «Рождественская распродажа КьюВиСи »² выстроились в ряд на полке. Две ленивых охотничьих собаки, Бо и малыш Бо, дремали у её ног.
Скорее всего, Лотэр ненавидел животных. А всё это показалось бы ему дешёвым и отвратительным.

Элли пожала плечами. Даже в сравнении с роскошью апартаментов и великолепием Вал Холла, здесь ей нравилось больше всего. Хотя теперь она не чувствовала себя как дома.
«Потому что со мной нет Лотэра».
Мама окинула её взглядом.
- Если ты тоскуешь по тому вампиру, немедленно прекрати, Элли Энн Пирс.
- На самом деле, я уверена, что моя фамилия – Дациано.
- Чёрта с два! Я могла бы убить этого монстра за всё, что он с тобой сделал.
- Он не монстр, мама. Я думаю, его просто недопонимают…
Джош вприпрыжку зашёл внутрь, устремляясь к Элли.
- Моя крепость лучше всех, Элли! – сказал он, перелезая через неё на диван.
Он играл в домике на дереве, который она ему соорудила менее чем за сорок пять минут без всякого молотка. Элизабет использовала подушечки пальцев, чтобы загонять гвозди в невольно пожертвованные кем-то пиломатериалы.
Вначале Джош настороженно отнёсся к своей давно потерянной сестре, как если бы почуял в ней что-то неладное. Пусть даже Элли не казалось, что она выглядит как-то иначе до тех пор, пока не была голодна или расстроена, мальчик был замкнутым и недружелюбным.
Сейчас же она не могла отцепить его от себя. Элли и не собиралась когда-либо пытаться это сделать. С тех пор как он начал постоянно льнуть к ней, ей пришлось всерьёз ускориться в своём экспресс-курсе по контролю вампирской силы.
- Джош, я всё ещё не могу привыкнуть к тому, как ты вырос!
Когда он согнул правую руку и демонстративно напряг мышцы, она сдержала улыбку и приняла выражение почтительного потрясения.
- Дядя Эфраим сказал, что я вырасту больше десяти футов ростом.
- Что ж, возможно, если будешь есть овощи.
- А мама сказала, что ты вернулась на гору, потому что получила рааз-вод, и если какой-нибудь мужчина появится здесь и будет спрашивать о тебе, я должен сказать ему, что ты умерла, а затем – плюнуть на его ботинки.
Удивлённо приподняв брови, Элли посмотрела на маму и сказала:
- Развод? Так и сказала?
Мама пожала плечами.
Элли повернулась к Джошу.
- Почему бы тебе не умыться, а я пока приготовлю сэндвичи с арахисовым маслом и фруктовым джемом.
- Без корочки?
- Зависит от состояния финансов, сладенький, – когда он удивлённо вскинул брови, она добавила, – шучу. Обещаю, без корочки.
Как только он ушёл, Элли сказала маме:
- Я погуляю сегодня ночью, – за последнюю неделю она неоднократно обдумывала способы вломиться в апартаменты Лотэра и выкрасть те драгоценности.
Однако так ничего и не придумала.
Вместо этого она намеревалась отложить кражу со взломом; всё, что угодно, лишь бы вытащить свою семью из шахты…
Трейлер затрясло, сало вытекло со сковородки. Как раз тогда, когда из ванной с широко раскрытыми глазами прибежал Джош, раздался громкий взрыв.
Элли с матерью смотрели друг на друга, понимая, что незапланированный взрыв вроде этого могло вызвать только ещё одно обрушение в шахте.

Лотэр уснул вскоре после Никс, его голова свесилась вперёд, глаза метались под веками из стороны в сторону.
В конце концов, пред ним предстал поток воспоминаний Элизабет.
Он боялся того, что там увидит, но очертя голову открылся навстречу её прошлому…

Когда умер отец Элизабет, она была охвачена горем, но отвела себе не так много времени, чтобы оплакать его. Вместо этого, она работала без устали, чтобы выцарапать для своей матери и брата шанс на лучшую жизнь.
Пример за примером Лотэр наблюдал, как Элизабет использует свой ум, чтобы добиться успеха в работе, в школе. И её успехи росли хорошими темпами.
Пока Лотэр и Саройя не разрушили её жизнь годом ада, завершившимся ночью кровавой резни.
Последовало тюремное заключение. Глаза Лотэра защипало, когда он почувствовал висящую в воздухе камеры завесу из газа мейс³ . Он ощутил, как ускорился её пульс, когда Элли резко села в кровати, разбуженная другими заключёнными, которые свистели, стонали и выли в темноте.
Нижняя губа Элизабет дрожала, когда она видела во сне флаг своего колледжа и красные щёчки брата. Как сильно ей хотелось наблюдать за его взрослением!
Но за пять лет она ни разу не позволила себе заплакать.
Он, точно на себе, ощутил её приближающуюся казнь, поставленные в вены капельницы, её «спасительное» перемещение в ещё более гнетущее место.
Лотэр вновь пережил свои собственные издевательства, словно они были обращены на него. Он высмеивал её образование и близких людей, постоянно уязвляя девушку.
По правде говоря, если он когда-либо и хвалил её смышлёность, воспоминаний об этом она не сохранила.
Он не только не отрёкся от своих мерзких комментариев, но также никогда не исправлял допущенную несправедливость.
Лотэр слышал её мысли: «Он всё ещё считает меня «отсталой и безвкусной деревенщиной»? Наверняка ему будет стыдно показаться со мной на людях. Боже, как это больно».
«Нет, ты для меня – всё!»
С её точки зрения он пережил события той ночи, когда сказал, что оставит её себе, что выбрал её. Он почувствовал, как в ней встрепенулась надежда. А позднее, когда Элизабет поняла, что он всё равно погубит её, уничтожит её душу, он ощутил всю скорбь девушки.
В начале тяжелых испытаний присутствием Саройи Элизабет приняла тот факт, что погибнет, всё же позже она позволила себе надеяться впервые с той ночи, когда он отправил её в камеру смертников.
Крушение надежд было самым худшим её воспоминанием.
Элизабет честно призналась ему: «Я не хочу жить в твоём жестоком, испорченном мире».
С чего ей было решаться прожить свою жизнь в жестокой реальности бессмертных, и тем более выбирать его в качестве защитника от всего этого?
Он не дал ей ни одной причины, чтобы сделать выбор между ним и её близкими в его пользу, просто заявляя, что она никогда больше их не увидит.
Когда вампир увидел воспоминания о её семье: как она смеялась вместе с ними; подменяла их; всегда была рядом, чтобы помочь – он осознал, насколько нелепо было ждать, что она их забудет.
Её семья была так же предана ей, как Элизабет им. Двое её кузенов без всяких вопросов похоронили за амбаром оставленные ею тела.
«Я даже не думал и не переживал о том, что стало с жертвами Саройи».
Элизабет однажды сказала ему, что её семья была одним целым, а их гора – бронированной опорой.
«По сравнению с ними, моей семье этого не достаёт». Иванну предал отец. Лотэра тоже подверг пыткам его собственный отец.
Пирсам не были знакомы подобные малодушие и обман.
И наконец Лотэр перестал ревновать Элизабет за её преданность другим, не важно, как сильно он желал того же.
То, что она любила своих родных и была предана им не значило, что она не могла быть предана и ему тоже.
Пока он не переходил им дорогу.
Вместо этого он запустил цепь событий, которые бы навеки разлучили её с любимыми. Он отнял у неё семью.
«Так же, как Сергей отнял у меня Иванну».
Лотэр начал потеть во сне, как только осознал правду: «Я сделал с Элизабет то… что он сделал со мной».
Лотэр никогда не видел её воспоминаний во сне по определённой причине – потому что он не смог бы вынести того, как обращался со своей драгоценной женщиной.
Когда он уже был готов проснуться, отчаявшись когда-либо завоевать любимую снова, пронеслось ещё одно воспоминание. О том, как однажды ночью он спал, терзаемый кошмаром, а она смотрела на него с нежностью. У неё щемило в груди от испытываемых к нему чувств, а его грудь и сейчас продолжает болеть от чувств к ней. Она отвела волосы с его бровей, успокаивая ласковыми словами.
Его никогда раньше так не ласкали. «Ах, боги, она любила его».
Лотэр чувствовал, как в ней пылает это сильное чувство. «Я мог бы обладать преданностью, которую она выказывала своей семье.
Любовью…»
Он проснулся, крича:
- Лизветта!
«Я знал, что она влюбилась в меня!»
Он посмотрел по сторонам, но Никс на диване не было. Он обнаружил её сидящей у окна и машущей его подданным, стоящим внизу. Она выглядела посвежевшей, волосы были расчёсаны.
- Элизабет любила меня! – гаркнул он без предисловий. – Так чего она тогда взбесилась?
Никс пожала плечами, посылая кому-то воздушный поцелуй.
- Потому что она была новорожденным вампиром с бьющими через край эмоциями? Ты говорил что-нибудь, что могло спровоцировать её на подобное неистовство?
Лотэр потёр шею сзади.
- Ну, там могли быть некоторые отдельные фразы.
- Плюс, она переместилась как раз в тот момент, когда занесла на тебя меч.
- Невозможно. Она тогда была вампиром всего несколько часов.
- Сейчас она может перемещаться по всему свету.
Непредсказуемая Элизабет.
- Я горд. Но если она способна перемещаться без ограничений, вернётся ли она к своей семье? – Он был не в состоянии думать ни о чём, кроме как вернуть себе Невесту, его разум заклинило на одной маленькой задаче: добиться Елизаветы. – Что она сказала, когда покидала Вал Холл?
Никс повернулась к нему.
- Я помню её, смущённо стоящей на нашем парадном крыльце. Хвалёная королева гордых даков была одна, без гроша в кармане, с небольшой сменой одежды (всё – обноски валькирий), и заметь, в пакете для продуктов. Она совершенно не представляла, чем займётся или как будет кормиться, и боялась, что родные никогда её не примут. О, ей недоставало одного пальца.
Лотэр заорал от отчаяния, перемещаясь, чтобы врезать кулаком по ещё нетронутой стене.
- И ты говоришь мне такое? С тем же успехом ты могла выпотрошить меня своим клинком.
- Я говорю тебе это, чтобы ты знал, почему она может не выказать восторга при твоём появлении.
- Я испытал её эмоции, я знаю, она любила меня.
- До того, как ты разбил ей сердце.
Прошло довольно много времени. Он тихо спросил:
- Мне больше никогда не заслужить её любовь?
- Я бы держалась за этот палец, Лотэр. Это, может быть, единственное, что тебе от неё останется.
Семья – вот ключ к ней. Он запрокинул голову и закричал:
- Стэлиан!
Когда рослый вампир переместился в покои, он церемонно поклонился рассеянно улыбнувшейся Никс.
Лотэр сразу перешёл к делу.
- Иди и выкупи фамильную гору моей королевы. Запиши на её имя. Лги, кради, мошенничай или убей, только сделай это.
Стэлиан насмешливо отдал честь.
- Для взаимодействия со смертными у нас есть посредники. Считайте, что всё уже сделано.
- И заполучи соседние горы, на всякий случай.
- Вижу, мы планируем купить прощение королевы. И как раз вовремя.
- Хватит. Болтать.
Стэлиан исчез.
Никс одобрительно кивнула.
- Теперь ты начинаешь понимать, вампир…
Она умолкла, спрыгнув на пол, её глаза клубились серебром.
- Лотэр, что-то не так.
Он тоже ощутил гнетущее чувство страха. Сейчас его связь с Элизабет была отчётливей, куда более явной, чем когда-либо.
- Что ты видишь, Никс?
Её взгляд стал безумным, и она прошептала:
- Элли вслепую кружится на месте, из её рта льётся кровь. Отправляйся к горе, Лотэр, следуй за криками!
1 -
2 - "Магазин на диване"
3 - Газ нервного и слезоточивого действия.

Наконец-то главные герои готовы встретиться и помириться, но Лотэру нужно поторопиться, ведь Элизабет на находится в опасности.
Девочки, спасибо.

- Элизабет! – Лотэр обнаружил её, стоящей на коленях на залитом солнцем поле, покрытой угольной пылью и прижимающей ладони к кровоточащим ушам. Он перемещался молниеносно и, всё равно, солнечный свет сжигал его.
- Л-Лотэр? – по её щекам потекли слёзы, изо рта снова лилась кровь. Она была слаба, очевидно, мало питалась и была недавно ранена. Вокруг них на земле лежали изувеченные смертные.
- Я здесь, расскажи мне, что произошло.
Элли покачала головой в замешательстве. Она не разбирала слов, едва могла говорить.
- Помоги… мне…
Он заключил её в объятия, перемещая обратно в трейлер.
- Нет! – закричала она, вырываясь. – Назад. Вернись назад!
Лотэр стабилизировал дыхание, с трудом приводя своё сердцебиение к единому ритму с неистовым биением сердца Элизабет. Когда ритм её сердца начал с рёвом отдаваться у него в ушах, Лотэр ненадолго закрыл глаза, заглядывая в её сознание, говоря у неё в мыслях.
- Ш-ш, ш-ш, любимая. Успокойся.
- Перенеси меня назад! Мои родственники умирают!
- Я всё улажу! Покажи мне, что случилось.
- Я должна вернуться!
- Я спасу всех, кто ещё жив. Ты знаешь, я на всё способен. Доверишься мне?
Её губы задрожали. Ещё одна пара ручейков заструилась вниз по её лицу.
- А я могу?
- Ты одна можешь мне доверять, – с его губ сорвались слова на русском, – Я ввяжусь в любую битву ради тебя, преодолею все невзгоды. Потому что ты моя, красавица. Я так безумно люблю тебя, что прошлое до нашей встречи кажется вполне адекватным…
- Лотэр?
- Положись на меня. Ты должна, ради своей семьи.
Спустя какое-то время она кивнула, и ему захотелось реветь от удовольствия.
- Тогда пей. – Он прокусил своё запястье, поднося рану к её губам. – Исцеляйся. – Когда она воспротивилась, он прокричал в её мыслях: – Сейчас, Елизавета!
Она дёрнулась, округлила глаза, а потом прижалась губами к его запястью. Когда она постепенно начала сосать, по телу Лотэра прокатилась волна удовольствия, но он приказал себе собраться, напоминая, что на кону его Эндшпиль.
Когда она начала получать его силу и стала исцеляться, он сказал:
- Позволь мне увидеть, что случилось. Покажи мне.
Внезапно, он увидел бедлам.
В шахте произошёл взрыв, и десятки людей оказались под завалами… Элизабет пыталась переместить своих родственников наружу, в то время как горная порода продолжала осыпаться… Она могла брать только по одному за раз, быстро слабея… От нового взрыва у неё лопнули барабанные перепонки… Опорная балка качнулась вниз, ударяя её по туловищу, ломая что-то внутри.
- Если горная порода снова обрушится, Лотэр, если произойдёт возгорание…
- Куда мне переместиться? Представь себе это место, – она сделала, как он просил. – Позволь мне увидеть лица твоих родных.
Образы представали один за другим. Оставалось ещё двенадцать мужчин. Лотэр запомнил их.
- Оставайся здесь, Элизабет. Не покидай это место. Я спасу всех, кто ещё жив.
Он переместился прочь, но когда мостик между ними разрушился, ему показалось, что он расслышал, как она говорила:
- Возвращайся ко мне.
Две небольшие задачи: разыскать важных для неё смертных и вернуться к Элизабет.

Абсолютный мрак. Его поглотила тьма, та тьма, что встречается только под землёй. Даже ему приходилось напрягаться, чтобы суметь разглядеть, куда он ступает.
Пыль щипала глаза и заполняла лёгкие, как будто они были заполнены почвой.
Вампир замер от осознания. Он может оказаться похороненным здесь заживо.
«Земля раздавит меня…»
Ожесточённо вздрагивая, Лотэр силился вздохнуть. Его прошиб холодный пот.
Он говорил Никс, что ради Элизабет вернулся бы обратно в могилу.
«Здесь я, чёрт побери, и нахожусь».
«Нет, соберись! Две небольшие задачи. Элизабет снова захочет его, когда он спасёт её родственников. Я мог бы забрать её с собой, домой, прямо сегодня».
Он схватил первый лежащий на пути валун, отшвыривая его в сторону. Затем ещё один. Лотэр прилагал немалые усилия, чтобы кричать, и начал расчищать себе дорогу в туннель.
В это время потолок над ним начал опасно провисать, несущие балки трещали под весом навалившегося на них груза.
Когда сверху начал капать ил, Лотэр снова задрожал.
«Соберись!»
Наконец он заметил огоньки на шлемах шахтёров. Большинство мужчин были без сознания, но сердца бились у всех. С перепачканными пылью лицами, родственники Элизабет и все остальные становились для него неразличимыми.
Что означало, он должен спасти их всех, а уж потом разбираться.
Один из тех, что был в сознании, отшатнулся от него.
- Ты кто, чёрт побери?
- Твои… глаза!
- Что ты такое?
Он хватал мужчин за воротники, перемещая шестерых за раз, сваливая на опалённом солнцем поле и быстро осматривая их лица, чтобы посчитать Пирсов.
Однако Лотэр всё ещё не нашёл родственника, которого Элизабет втайне любила больше других – её дядю Эфраима. Вампир перемещался глубже и глубже, напрягая своё зрение.
Как раз тогда, когда он заметил мужчину недалеко от себя, Лотэр почувствовал ещё одно зловещее сотрясение горной породы.
Он подхватил её дядю и переместил его, бросая того на поле, перед тем как вернуться обратно. Один человек, кузен, ещё не был найден.
Лотэр спас любимого родственника своей Невесты, а теперь ему предстоит рисковать быть похороненным здесь ради какого-то непримечательного кузена? Его прельщала мысль о возвращении, объявлении об окончании этой миссии. Она же просила его возвратиться, не так ли? Он был готов вернуться к обсуждению отношений между ним и Элизабет.
Но Элли доверяла ему, верила, что он спасёт всех, кто ещё был жив. Преданность должна распространяться на обе стороны. Так что, если он решится продемонстрировать её в этом мрачном аду, помогите ему боги, лучше бы ему досталась её преданность…
Лотэр слишком поздно уловил запах искры…

Лотэр вернулся за ней. Он вернулся за ней?
Элли исцелялась с каждой секундой; его кровь была богатым, тёплым ракетным топливом по сравнению с кровью животных, которую она проглатывала с трудом.
Её слух вернулся, внутренние повреждения залечены.
Она больше не столбенела от страха за свою семью, потому что Лотэр мог сделать всё что угодно. Если он сказал, что спасёт всех, кто ещё жив, так он и сделает.
«Забавно, Элли, ты ничего не имеешь против своеволия в этом случае».
Но бессмертный он или нет, если угольная пыль там внизу воспламенится, он может... умереть. Охваченная беспокойством за него она вышагивала и перемещалась, закусив губу.
Элли не может снова потерять его. На её глаза начали наворачиваться слёзы, кровь наполняла их. Почему он так долго? Она поёжилась, вспомнив обваливающуюся породу, угольную пыль в своих лёгких…
Она ахнула.
- О, Боже милостивый. – Его сны о том, каково быть похороненным под землёй, находиться в ловушке. Она пыталась облегчить его мучительные кошмары.
«И, несмотря на это, я отправила его в обрушившуюся шахту». Она с криком переместилась на поле с ранеными.
Так много уже было спасено. Торопливый пересчёт. Все её родственники были на месте, некоторые из них серьёзно ранены. Так почему же Лотэр не вернулся?
Потом она заметила, что один из её троюродных братьев помогал остальным, но на нём самом угольной пыли не было. Его тогда не было в шахте, а она показала его Лотэру, как одного из пропавших.
Лотэр ищет того, кого ему никогда не найти.
Содрогаясь от страха, Элли переместилась в шахту, сразу же падая на живот, так как пространство над ней воспламенилось. «До этого здесь не было огня! О, Боже, о, Боже». Она натянула рубашку на рот, чтобы предотвратить попадание в лёгкие горючей пыли.
Если Лотэр вдохнул слишком много…
Проползая сквозь слепящие клубы дыма, она тянулась к нему, стараясь почувствовать его присутствие во время своего продвижения по разветвлённым туннелям горы. Он говорил, что их связывают нерушимые узы.
«Подключи свои мозги, Элли!»
Как только она успокоилась и сконцентрировалась, девушка инстинктивно поняла, куда идти, в каком направлении огибать валуны, и её связь с Лотэром стала сильнее, вроде звука, становящегося громче при приближении к его источнику.
«Практически на месте…»
Она нашла его.
- Лотэр! Лео? – Он лежал без сознания, придавленный обвалившейся горящей породой, его кожа была объята пламенем.
Вытащив его из-под завала, она закричала. Наполненные угольной пылью лёгкие взорвались, вскрытое туловище вывернуто наизнанку.
Его веки распахнулись. Он нахмурился и, беззвучно двигая губами, сказал:
- Брось меня немедленно… выбирайся… наружу.
Его глаза закрылись. Тело обмякло.
«Лучше бы ты приберёг свои приказы для тех, кто будет им следовать, вампир».

- Мама идёт, – предупредил Эфраим Элли, в то время как она прикладывала холодный компресс к лицу Лотэра.
Перевязанный бинтами Лотэр уже два дня лежал без сознания в затемнённой комнате Элли. Большую часть этого времени – со свернувшимся поперёк его лодыжек малышом Бо.
От этой собаки разило на милю вокруг. Подумать только, что своенравная псина увлечётся своенравным вампиром.
После того, как раны на голове Эфраима были перевязаны, он помог Элли промыть раны Лотэра и устроить его поудобнее, даже незаконно подстрелил оленя, чтобы накормить его.
Все, в особенности её мама, по-иному заговорили о подлом вампире Элли.
- Так, давай проясним кое-что, – сказала мама, с благоговейным трепетом глядя на лицо Лотэра. Даже обгоревший и завёрнутый в бинты он всё равно выглядел как бог. – Самый привлекательный мужчина из всех, которых тебе приходилось видеть, обращает тебя, чтобы ты никогда не заболела или не умерла, затем осыпает драгоценностями и одеждой, при этом катая по всему свету?
- Когда ты так говоришь, становится непонятным, как можно было отвергнуть и нечаянно едва не обезглавить его.
- Правда глаза колет, Элли Энн Дациано!
- Ты что забыла, о чём ещё я тебе рассказывала? – прокричала Элли. – Он обращался со мной, как… как ты обращаешься с Бо.
- Эта собака спит со мной в постели, девочка!
- Если бы я была с Лотэром, мне пришлось бы спать внутри горы!
Наконец-то, мама нахмурилась.
- Как в норе, что ли?
- В замке, но дело не в этом…
Теперь уже Эфраим пробормотал:
- Я её отвлекал, но она, похоже, уже успела поменять своё мнение о твоём вампире.
Мама вклинилась в его речь, сдвинув брови при виде спящего Лотэра.
- Ты только посмотри на него, – прошептала она. – Мне никогда не привыкнуть к этому лицу.
Элли чуть не сказала: «Погоди, пока ты не увидишь его глаза».
- Разве он не самое прекрасное существо на свете? Как изящная музейная статуя.
Лотэр продолжал исцеляться, внешностью всё больше и больше напоминая падшего ангела, к чему Элли уже успела привыкнуть.
Мама перепроверила прикрывающие окна одеяла, расхаживая по комнате, расставляя по местам продолжающие поступать воздушные шары с пожеланиями скорого выздоровления и поющих плюшевых мишек.
В конце концов, она присела у кровати.
- Мужчина, который хочет, чтобы моя малышка стала его королевой, – она вздохнула. – Королева Элизабет. Ты будешь вечно жить в замке, и сможешь порхать с места на место, словно фея, – Элли не стала её поправлять. – И ты будешь богата и обожаема им.
- Мама, еще раз напоминаю тебе, что мы не знаем, почему он вернулся. Возможно, ему всего лишь нужен наследник или что-то ещё. Кто знает?
- Для чего же тогда этому ангелу понадобилось спасать всё наше мужское население?
- Он не говорил, что вернулся ко мне, – если только он не сказал этого по-русски. Она вспомнила, с каким чувством были произнесены те слова, которые звучали как обещание…
- Тебе бы лучше надеяться, что так и есть, – сердито пробормотала мама.
- Я просто говорю, что он знаменит своей злонамеренностью. Я понятия не имею, что он замышляет.
- Мы тут тоже не святые, мисс Тюряга. Вот это да, Элли, когда ты стала такой предвзятой?
«Моя мама разочарована во мне, потому что я не постаралась сохранить свой вампирский брак».
И хотя мама с Лотэром ещё и слова друг другу не сказали, она уже проинструктировала Джоша называть его дядя Лео.
Эфраим покачал головой.
- Тебе сейчас с мамой житья не будет. Ты понимаешь это, а?
- Да. – «Так что я действительно надеюсь, что Лотэр прибыл сюда по стоящим причинам…»

- Я в трейлере, да? – прохрипел Лотэр, очнувшись в постели Элизабет. Он только что проснулся, ощутив на подушке её сладкий запах, который вскоре перебил душок какой-то неудачливой птицы, поджаривающейся на кухне.
Он огляделся: виниловые стены и износившееся бельё, причудливые фарфоровые куклы. Враждебно выглядящая охотничья собака дремала у него в ногах. Собака ему, пожалуй, понравилась.
Элизабет скрестила на груди руки.
- Или здесь, или я могла оставить тебя в шахте.
Когда Лотэр увидел шары с надписью «Поправляйся» и медведей с пожеланиями и глазами-пуговицами, он был почти уверен, что отдаёт предпочтение шахте.
Элли встала и, хлопнув по бёдрам, позвала собаку:
- Ну же, мальчик, слезь с него.
Животное зарычало как раз, когда Лотэр сказал:
- Он может остаться.
Она снова села, бормоча:
- Вы двое просто созданы друг для друга. Теперь он твой, кстати говоря.
«Значит, он наш».
- Для чего здесь эти жуткие набивные медведи с моим именем?
- Теперь тебя любит вся моя семья. Они хотели поблагодарить тебя за своё спасение. Ты всех их спас, знаешь ли.
- А потом, ты спасла меня, – спасала мою жизнь, рискуя своей. Преданность, вознаграждённая тем же. Но если она когда-нибудь снова подвергнет свою жизнь опасности…
Она отмахнулась.
- В любом случае, у нас столько запеканки, что мы, или они, могли бы месяц есть её.
- А как они объясняют своё спасение?
- Моя семья знает о нас, но они не выдают секреты посторонним, поверь мне. Остальные шахтёры считают тебя… Человеком-мотыльком.
Лотэр закатил глаза.
- Человек-мотылёк. Ты серьёзно, Элизабет? Серьёзно?
Она пожала плечами.
- Слушай, я до глубины души благодарна тебе за то, что ты сделал. Но, зачем ты пришёл сюда?
- За тобой. Я взял в свои руки правление одним королевством. Вернись со мной в Дакию и будь моей королевой.
- Твоими последними словами на эту тему были: «Гори в аду».
Непредсказуемая Элизабет не упала в его объятия, как он полагал, даже после его героического поступка и мужественно перенесённых ранений. Скорее всего, он всё-таки потерял её.
- Лотэр, ты отдал мне своё чёрное сердце со словами о том, что мне никогда не запустить свои когти в твоё новое.
- Я снова отдам его тебе, – он выпустил когти и положил руку на грудь, собираясь вонзиться в неё. – Это причиняет мне ни с чем несравнимую боль…
- Нет! – Она шагнула вперёд и шлёпнула его по руке. Сильно. – Ты только вырастил эту кожу.
Он опустил руку, рыча:
- Моё сердце, чёрт возьми, без тебя не работает как надо.
Казалось, эти слова заставили Элли смягчиться, но затем, она спросила:
- А на самом деле что-нибудь изменилось?
- Я понял, что должен советоваться с тобой по важным вопросам, чтобы ты не обезглавила меня.
- Лотэр… – предостерегающе начала она. – Ты не хотел меня на самом деле до тех пор, пока я не стала вампиром. И это причиняет мне боль.
- Когда Саройя была изгнана из тебя той ночью, я почувствовал себя так, словно кто-то влил в меня чувство к тебе. Я впервые увидел тебя ясно, без всяких сомнений осознал, что ты – моя Невеста. Ещё до того, как ты стала вампиром.
- А что, если бы не было никакого кольца, никакой возможности обратить меня? Смог бы ты принять это?
- Никогда.
Её лицо исказилось от боли.
- Почему?
- Я не желаю своей собственной смерти, Лизветта. Ты была смертной и могла легко погибнуть. Когда Невеста вампира умирает, с ним покончено, он возвращается в состояние живого мертвеца, если не отправится встречать рассвет. Так что, в конечном счёте, я силён настолько, насколько сильна ты.
- Вот почему тебе так не терпелось обратить меня?
Он резко дёрнул вверх плечами.
- И секс лучше.
- У-ух! – Она вскинула руки.
- Потому что так безопаснее. Каждый раз я отрицал свои инстинкты, боялся, что наврежу тебе.
- Если бы я осталась человеком, ты смог бы испытывать ко мне те же чувства?
- Я не смог бы осознать все свои чувства к тебе, пока ты была так уязвима. Но потом, когда обратилась, ты стала такой сильной… – понизив голос на целую октаву, он сказал, – ты переняла всю мою страсть и сделала слабым меня.
Когда она прикусила нижнюю губу одним из своих маленьких клычков, все его мысли ненадолго вылетели из головы.
- Все твои чувства ко мне?
- Ну, ну, Невеста. Ты исключительно умна. Ты должна знать, что я влюблён в тебя. Теперь, ты вернёшься со мной?
Не давая себя растрогать, Элли сказала:
- Но ты говорил мне, что мы не ровня. Это не слишком соотносится с моим представлением о любви.
- Ты переместилась в первый же день, как стала вампиром. Уложила меня взмахом меча. Большая часть существ Ллора живёт в страхе перед тобой. Твоя преданность семье ни разу не дрогнула, независимо от того, сколько я предлагал тебе взамен или как сильно на тебя давил. Ты многому можешь научить меня, Элизабет.
Когда она продолжила колебаться, он добавил:
- Я понимаю, как важна для тебя семья, потому что вспомнил, как была важна для меня моя мать. Всё это бесконечное тысячелетие я ненавидел Сергея за то, что он лишил меня семьи, а теперь я понял, что пытался сделать то же самое с тобой.
- Что, если мы опять разойдёмся во мнениях? Ты снова откажешься со мной разговаривать? Мне не терпелось рассказать тебе, как я сожалею о том, что причинила тебе боль, пока ты не прислал мне ту отвратительную посылку!
- А ты в ответ послала мне палец. Сейчас я готов признаться в том, что это было остроумно, – особенно потому что он снова вырос.
- Ты не ответил на мой вопрос. У тебя практически совсем отсутствуют навыки совместной жизни. И мы будем ссориться в будущем.
- Как я уже говорил, тебе придётся научить меня. Плюс, ты увидишь мои воспоминания и узнаешь, какие в действительности чувства я испытываю. Всё, что для этого нужно – чтобы ты пила из меня каждую ночь, – он посмотрел на её рот, на клыки, пришедшие в боевую готовность при одной только мысли. – Ты скучаешь по вкусу моей крови, признайся.
- Нет! – выдохнула она, поджимая губы.
Он сказал охрипшим голосом:
- Тогда почему твои сексуальные клыки стали такими острыми? – Поднимая взгляд к её темнеющим глазам, он проскрежетал, – Боги, я собираюсь сотворить с тобой совершенно безнравственные вещи, когда мы вернёмся в наш замок.
Она сглотнула.
- Я-я не соглашалась вернуться с тобой.
- Тогда скажи мне, где я могу это сделать со своей Невестой? Если мы останемся здесь, то раскурочим эту хлипкую кровать, а, возможно, и это транспортное средство.
Задрав подбородок, она сказала:
- Ты должен извиниться за то, как со мной обращался.
«Она колеблется». Лотэр сдержал победный взгляд, честно отвечая:
- Мне жаль, Элизабет. Я пытался вернуться в прошлое при помощи кольца, намереваясь чествовать тебя как королеву с нашей первой встречи, – затем, он нахмурился. – Ты всегда должна напоминать мне, когда необходимо извиниться.
- Только до тех пор, пока ты не разберёшься, что к чему!
- А, значит, ты согласна? Тогда, отбываем, – он сел, точно окаменев. – На мне что, майка-алкоголичка, Лизветта? – Он недоумённо посмотрел вниз. – О, да ладно!
- Я полагаю, сейчас неподходящее время, чтобы отдать тебе твою бейсболку?
- Твоя месть не поддаётся описанию. Только за это одно ты должна простить мне такое отношение к себе.
- Ты всё ещё высокомерен?
- Я в буквальном смысле рисковал сейчас своей шеей, чтобы сказать тебе это.
Он видел, как изогнулись её губы, но она обуздала себя.
- Я сказал Никс, что снова отправлюсь в могилу, если это заставит тебя полюбить меня. Я и отправился в могилу в той шахте, а значит…
- Ты пытаешься внушить мне чувство вины, чтобы повлиять на меня?
Он моргнул.
- Конечно. А теперь, скажи, что любишь меня.
- Я люблю, Лотэр. По какой-то причине я действительно люблю тебя. И дам тебе ещё шанс, – сказала Элизабет, – если ты останешься здесь со мной.

Элли уже решила, что попробует жить в замке Лотэра и будет королевой вампиров и всё такое, но было слишком весело, чтобы упускать такую возможность.
Лотэр сглотнул, его взгляд блуждал между крупяными куклами на подоконнике и мягкими игрушками.
- Тебе понравится здесь, Лотэр, я в этом уверена!
Со страдальческим выражением лица, он сказал:
- Эти плюшевые игрушки пугают и внушают мне отвращение. – Он содрогнулся. – У этого места неопровержимая страдальческая аура. Ты не хочешь… ты не можешь хотеть жить здесь. Только не вместо замка со слугами, готовыми явиться по любому твоему зову?
- Разумеется, я могу! И тогда тебе не нужна будет твоя модная одежда.
Он поёрзал.
- Не думаю, что смогу здесь жить. Я, правда, не смогу, Элизабет.
Из-за того, что Элли была настолько настроена на него эмоционально, она почувствовала, как в нём зарождается что-то сродни панике.
- Даже попробовать не хочешь?
- Вообще-то, я не могу остаться здесь даже на ещё одну минуту.
Она похлопала его по руке.
- Знаю, малыш, знаю.
- Если ты знаешь, что я не могу здесь находиться, и ты не пойдёшь со мной… – Его глаза зловеще покраснели. – Ты считаешь, мы сможем жить раздельно? Я пробовал, и мне это ненавистно!
Затем он сделал явную попытку успокоиться. Открыл рот, намереваясь что-то сказать, и передумал. Спустя какое-то время, он процедил:
- Я покупаю для тебя эту гору и все, к ней примыкающие.
Элли перестала дышать.
- Лотэр, я даже не знаю, что сказать.
- Вернись со мной в наше королевство, и я построю здесь поместье для твоей матери, – с недюжинным усилием, он произнёс, – Мы могли бы навещать её, если это будет нечасто.
Элли склонялась к нему, пока расстояние между их лицами не сократилось до нескольких дюймов.
- Мы будем навещать её каждые выходные, праздники, и когда проводят гонки НАСКАР¹ , вампир, – Элизабет прижалась к нему губами, вздыхая от чувства правильности происходящего, от уверенности, что её жизнь связана с ним.
«О, Лотэр, ты даже не будешь знать, когда тебя подловили…»
Между поцелуями, он сказал ей:
- Если ты согласишься только на воскресенья и праздники, я скуплю домишки всей твоей братии, – а затем добавил, выдохнув в губы, – и ты знала, что НАСКАР будет уже перебором, Невеста.

сноска
1 Национальная ассоциация гонок серийных автомобилей

Некоторое время спустя…

- Мы втайне давились от смеха, – потрясённо рассказывал Лотэру Стэлиан, – изумившись тому, как столь юная дева смогла укротить вас. – Он стоял, словно громом поражённый.
Лотэру этот взгляд был знаком, он и сам частенько его примерял.
- Но ты не понял ни слова из того, о чём вы говорили? – спросил он, пристально вглядываясь в Элизабет, находившуюся по другую сторону рабочего кабинета в их замке. Она сидела у камина, смеясь в компании Карги и Космины. Королевская охотничья собака устроилась у ее ног.
- Всё верно, – Стэлиан отхлебнул щедрый глоток кровавой медовухи. – И как ей удалось добиться моего согласия на рождественский визит её семьи?
Голосом, одинаково сквозившим безысходностью и гордостью, Лотэр сказал:
- Ты не заметишь, что она обводит тебя вокруг пальца, пока не станет слишком поздно, – как раз этим вечером Элизабет каким-то образом удалось добиться согласия Лотэра взять Джошуа и ещё восьмерых её кузенов колядовать.
«Однако по правде. Насколько трудно это может быть?»
И хотя это никого не могло удивить, смертный парень боготворил Лотэра.
«Я обзавожусь родственниками, словно некастрированные перевёртыши семейства кошачьих».
Элизабет перехватила его взгляд, одаривая одной из своих умопомрачительных улыбок. Увешанная драгоценностями, которыми он любовно одарил её, она излучала удовлетворённость.
У неё не возникло никаких проблем с адаптацией к незнакомому образу жизни, она всё схватывала на лету. С каждым выходом в их новообретённое королевство она без труда овладевала новыми речевыми оборотами и обычаями своих подданных.
И обучала их кое-каким своим. Замкнутые Даки… обожали её, находя занятной. Как и предполагалось.
Извинившись, Элизабет переместилась, садясь рядом с ним на небольшой диванчик. Их охотничья собака, которую он отказывался называть малыш Бо, возмущённо пыхтела, всё ещё расстраиваясь, когда кто-нибудь перемещался.
Когда Лотэр взял руки Элли в свои и нежно поцеловал тыльную сторону ладоней, Стэлиан попросил разрешения уйти, бросив на Элизабет настороженный взгляд.
- Все вокруг ладят друг с другом намного лучше, ты не находишь? – спросила она. Элизабет уже давно видела во сне его воспоминания о Дакии и после исследования в области отношений Лотэра с членами королевской семьи предприняла шаги к их «спасению».
Теперь, когда Элизабет была королевой, лёд между ними в некотором смысле тронулся. После столетий раздоров Дациано начали собираться в кабинете вокруг камина.
- Стоит ли мне признавать это, если нахожу?
- Говоришь по-лотэровски? – Она ехидно приподняла бровь. – Что ж, я думаю, всё налаживается прямо на глазах.
На встрече с Виктором она сказала генералу:
- Так это Вы – тот свирепый воин, которым хвастал Лотэр! Не удивительно, что он назначил вас начальником моей охраны. Когда он в отъезде, не доверяет меня никому другому, – грудь солдата выгнулась колесом.
Мирсео она предложила:
- Вы могли бы попросить Валери посмотреть, насколько длительным будет ваше ожидание Невесты. Иногда обратный отсчёт помогает, – совет от мудрой королевы, имевшей весьма удручающий жизненный опыт ведения обратного счёта.
Треану она посоветовала:
- Если уж я могу жить с Лотэром, и с вашей Невестой всё возможно. Могли бы вы дать своим отношениям ещё один шанс?
Немногим она смогла помочь Космине, признаваясь Лотэру:
- Я даже не знаю с чего начать. Ей действительно может быть нужна полная перезагрузка… – «Привет, Луизиана».
Элизабет верила, что они «становятся одной семьёй» или чем-то вроде того, и что причиной, по которой он чувствовал себя некомфортно в их обществе, был страх, что они станут «больше для него значить».
Лотэр усмехнулся, приготовившись заверить её, что терпеть не мог свою семью и не желал их близости, но оказался неспособным это произнести.
Таким образом, они наводнили его личное пространство, оно теперь кишело Дациано.
Не смотря на это, вампир снова был счастлив. Когда он смотрел на свою прелестную Невесту, его посещала мысль: «И я ревностно храню свою разгадку».
Королева Елизавета Дациано была его Эндшпилем, всегда им была.
Склонилась бы перед ней Иванна Смелая? Да. Но глубоко внутри он знал, что это было уже не важно.
Каждую ночь Элизабет пила из него, отчего их нерушимая связь только крепла, а с ней продолжало оставаться ясным и его сознание. Он никогда не станет полностью вменяемым, это уже не вариант, но пока она принимает его, он справится.
Когда бы она ни спала, во сне перед ней всплывали его действия за весь прошедший день. Если он отлучался по официальному королевскому делу, она целовала его на прощание с просьбой:
- Не делай ничего, о чём я буду жалеть во сне, Лео.
Оставалось лишь две гнетущих его задачи. Он должен был рассчитаться с Никс и выполнить данную матери клятву – повелевать Ордой.
Лотэр решил с помощью «застающего врасплох удара» помочь прорицательнице в поисках Фьюри. И хотя он не жаждал снова заполучить Феникс в закадычные друзья, ему не нравилось оставаться у кого-либо в долгу.
А когда он думал о том, насколько сильно любит Элизабет и насколько непостижимо уместно находиться рядом с ней, то признавал, что он был серьёзно (к его большому сожалению) обязан Никс.
Если бы сейчас он мог найти предсказательницу и сказать ей это, но когда он переместился из Дакии, чтобы спасти Элизабет, валькирия исчезла.
Никто во всём Ллоре не мог определить местонахождение Всезнающей Никс…
Что касается его последней клятвы Иванне, Лотэр депрессировал. Элизабет сказала ему:
- Иванна хотела, чтобы ты управлял Ордой, в то время как Сергей правил Даками, объединив два королевства? Что бы она сказала, если бы ты занял место Сергея в качестве короля?
Хороший аргумент.
Тем не менее, потом Элизабет добавила:
- Разумеется, если корона просто лежит там и ждёт, чтобы её взяли, я знаю, мой парень имеет право претендовать на неё…
Чтобы избежать крупномасштабного конфликта, Треан предложил воспользоваться его наёмниками для устранения двух других претендентов: Кристофа Воскрешающего из мёртвых и Эммалайн Робкой, дочери-полукровки валькирии Хелен и дяди Лотэра – Фёдора, которого также знали как короля Деместриу.
И хотя оба они, Кристоф и Эммалайн, были законными наследниками, никто из них не почитал Священную Жажду.
Лотэр попросил Треана повременить, но быть наготове. С этой мыслью он обратился к Элизабет:
- Этим вечером я собираюсь навестить одного из претендентов на трон Орды.
- Это необходимо?
- Я должен открыто поговорить с Кристофом, – «этой занозой в заднице», – о том, чтобы он отозвал награду за твою голову.
Она расплылась в широкой улыбке.
- Плюс, хочешь посмотреть на выражение его лица, когда ты предстанешь перед ним.
- Так и есть, – «хорошо меня знает». – Ты останешься здесь?
- На этот раз, да.
- Очень хорошо, – сказал Лотэр, скрывая волнение, потому что этим вечером намеревался взять пленного. Какую пользу может принести своему владельцу подземелье, если оно не используется?
Раскроет ли Элизабет его диверсионную операцию, в сущности – весьма пустяковую, и, вероятно, даже не смертоубийственную, в своих последующих снах?
Его губы скривились в улыбке. «Разумеется». Поэтому он «записал» в своей памяти послание исключительно для неё: «Признай это, любовь моя, тебе нравится, когда я немного гадкий…»
Она посмотрела ему в глаза.
- Только не забывай о нашем новом кредо, Лео. «Мы всегда можем убить их позже, но не в силах вернуть назад».
- Моя мудрая и рассудительная Невеста, – он обхватил её за затылок, притягивая ближе. – Ты – моё всё, – просто закончил он.
С удовлетворённым вздохом он прижал свои губы к её рту, одаряя поцелуем, который практически доставил её обратно в их постель.
Каким-то образом ему удалось оторваться, шепча ей на ушко:
- Надень красный шёлк к моему приходу.
Её радужки полыхнули чёрным в ответ, взгляд пылал.
- Я прослежу за тем, чтобы тебе… понравилось.
- Нахальная крошка, – слегка поддразнил вампир, не смотря на то, что его тело напряглось от желания.
«Надо закончить с этим поскорее…»

Лотэр переместился в замок Облак, престол своих прародителей, и обнажил меч. Полупереместившись в покои Воскрешающего из мёртвых, совершенно невидимый, Лотэр застал Кристофа, смотрящим в открытое окно. Его песочного цвета волосы развевались на ветру.
Тёмно-синие глаза мужчины были свободны от признаков жажды крови, но, уставившись в ночь, создавалось впечатление, что он поглощён своими мыслями.
Мечтает о своей будущей Невесте? Об отце, которого никогда не знал?
Лотэр помнил, как смотрел на Кристофа, который тогда был ещё ребёнком. Все те годы тому назад Лотэр нависал над его колыбелью, решаясь на убийство истинного наследника Стефана… пока светловолосое дитя не потянулось и не схватило его за палец.
Как если бы узнало его.
Если Кристоф сделает хотя бы один неверный шаг сегодня ночью, Лотэр исправит ситуацию с его давешним помилованием.
Двигаясь, словно тень, бесшумный, словно сама смерть, Лотэр поднёс свой меч к шее Кристофа.
- Здравствуй, братец…

Дорогие читатели, спасибо за вашу веру в нас и за терпение! Это действительно был монументальный проект))
Наташа, Лариса, спасибо что помогли завершить начатое

Ура!!! Поздравляю с завершением грандиозного проекта! Я очень ждала Лотэра в вашем исполнении и теперь можно спокойно перечитать книгу.
Последние главы еще не успела прочесть(
Захотелось даже прочесть Shadow's Seduction и только сейчас увидела, что Shadow's Kiss про Мину. Наверняка там Лотэра хватает.
Спасибо вам большое за перевод!!!!