Огромная благодарность за перевод !За оперативность отдельное гранд-мерси
Описание Рейеса пробрало до мурашек,Чарли ведь не пропустила ни одной мышцы и изгиба)))
Euphony,
Заинтриговала,Ирина, ждем теперь,спасибо за анонс

Жалко Чарли. Способность ощущать ложь идет не в пользу дружбе с Куки. Мне кажется,именно это и сдерживает Чарли более сблизится с новой подругой,рассказать о наболевшем. Амнезия еще раз продемонстрировала истиную сущность Чарли,как и прежде она полна сострадания,доброты.Так хочется чтобы поскорее она почувствовала заботу и любовь. Думаю Рейес,Ош и Гаррет помимо прочего рыщут в Лощине в поисках Уокера.Где же эта сволочень прячется? Насчет Ванденберга у меня гипотеза,что это какие-нибудь грабители,например банка.Все указывает на то,что семья Ванденберга у них в заложниках,где-нибудь в подвале,а эти роют тунель.Интересно куда?
Иришка,Викуля спасибочки солнышки.

Рейес обижается, его понять можно, не одна Чарли пострадала...
Спасибо за перевод!

elvira пишет: мы с тобой Эльвира прямо ждем этого Уокера
да мне тоже кажется, что семья в заложниках

Только сериал о Дрездене лучше не смотреть . А вот книги хороши. Причем от книги к книге все лучше и лучше)))

спасибо за новый перевод. Очень впечатлило ,как Чарли описывает свои ощущения от Рейеса. Очень-очень. Ничего не упустила, так натурально все описано. Не знаю, может , я уже что-то и забываю из прошлых книг этой серии, но мне показалось начало третьей главы очень сильным, даже роды я не могу поставить рядом. Я бы , наверное, все предыдущие могилки прочла ради этой главы...,Ощущения сильнее тут, может, от того, что я знаю - сколько уже пришлось перенести Чарли. Я не представляю, что с ней будет, когда она про дочку вспомнит. Уууужасссс, я меня мурашки по коже ползают, как представлю, когда смотрю на своих засранцев....представлю ,что смотрю на них и не помню, не знаю ничего.. Ош радует, не знаю почему, но хорошо, что он там рядом.

Отойдя на несколько шагов, я прислонилась к кирпичной стене. Какая роль в происходящем отведена семье мистера Ви? Грозит ли им опасность? Как только стало слишком холодно (то есть секунд через девять), я отлепилась от здания и пошла обратно в наше кафе, выдумывая сотни сценариев, которые могли бы объяснить странности в антикварном магазине. Рядом – только химчистка. Зачем, бога ради, жителям Ближнего Востока делать подкоп в химчистку?
Я оглянулась. На вид все было, как всегда. В смысле химчистка выглядела… ну, как химчистка. Что такого может там быть, чтобы заставить группу, казалось бы, абсолютно вменяемых людей копать туннель? Я посмотрела чуть дальше. Здание за химчисткой давно пустует, а сразу за ним находится очень популярный винный магазин. Туристы любят вино.
Хотя кого я обманываю? Я тоже люблю вино. А кто не любит?
Судя по тому, что мужики копали посреди белого дня, когда их могли заметить или услышать, в здании химчистки определенно имелось нечто особенное. Короче говоря, в голове толпились тысячи вопросов.
Зачем копать днем? Почему бы не дождаться ночи? Может быть, из-за шума и света? Непривычная активность могла бы привлечь нежелательное внимание быстрее, чем если бы мистер Ви затеял грандиозный ремонт со сносом стен. Но тогда почему бы не начать копать из свободного здания, вместо того чтобы практически брать человека в заложники? Может быть, то, за чем охотились восточные ребята, находилось ближе к магазину мистера Ви? Тоже бред. Оказавшись внутри химчистки, они могут перемещаться куда угодно. Опять же, почему именно туннель? Не проще ли устроить обычный взлом?
Все мои идеи так или иначе заходили в тупик. Впрочем, это не имеет значения. Главное – вернуть мистера Ви семье в целости и сохранности. Если его держат в заложниках…
У входа в кафе я резко остановилась и подумала о том, насколько сильным был страх мистера Ванденберга. Одно дело – бояться за собственную шкуру, и совсем другое… А вдруг его жену и детей тоже взяли в заложники?
По-хорошему, надо было сразу рассказать о своих подозрениях полиции, но я опасалась, что какой-нибудь коп начнет слишком активно рыскать по округе и поставит под удар жизнь мистера Ви или, что еще хуже, всей его семьи. Ситуация однозначно требовала деликатности. А вооруженная кавалерия с мигалками – явно не вариант. Жаль только, я вообще плохо себе представляла, какие тут могут быть варианты.
Порыв холодного воздуха заставил меня войти в приглушенный теплый гул забитого под завязку кафе, и мой взгляд тут же метнулся к Рейесу. Он сидел спиной ко мне, и слава богу, потому что я не в состоянии думать, когда смотрю на его лицо. Как, собственно, и на широкие плечи. И на густые непослушные волосы.
Я подошла к кассовому, держа в руках деньги, которые дал мне мистер Ванденберг. Что же я могу сделать ради него и его родных? К кому обратиться? Мне позарез нужен кто-то, кто занимает достаточно высокое положение в правоохранительной пищевой цепочке. Например, детектив. Или даже начальник участка. Вообще-то, я знакома с парой-тройкой копов, но перчатки в сложившейся ситуации нужны шелковые, а не боксерские. Да и знакомые мне копы не вызывают такой степени доверия.
И тут всплывает проблема номер два: что я скажу человеку, к которому все-таки решусь пойти? Что я видела арабов, и у меня возникло дурное предчувствие? Не слишком ли по-расистски это звучит?
Проходя мимо Гаррета, я подумала, можно ли поговорить с ним. Он же что-то вроде копа, правда, я не знаю, где конкретно он работает. Еще есть мистер Петтигрю, а он-то точно бывший детектив. Может быть, с ним и посоветуюсь. Но опять же, что мне сказать? И могу ли я на него положиться, учитывая дрыхнущего в нем демона?
В этот самый момент я заметила, что ко мне с улыбкой идет Куки. Улыбка была просто широченная и прямо-таки сочилась нежностью. Куки распахнула объятия, и я уже приготовилась к тому, что подруга вот-вот влепит мне далеко не детский поцелуй. Однако поцелуя удостоился ее муж, что, конечно же, можно было понять. И муж этот, как выяснилось, шел прямиком за мной.
- Привет, Джейни, - поздоровался он, как только Куки освободила ему рот.
Разве нет законов, запрещающих публичные выражения чувств?
Роберт (он же Боберт, как мне нравится его называть, но только по вине Куки) может похвастать теплыми глазами и очаровательной усатой улыбкой. Похоже, ко мне он испытывает почти такие же чувства, как и его жена. Они всегда приглашают меня то на ужин, то в кино. Поначалу такой энтузиазм слегка пугал, но, едва я узнала их получше (и поняла, что они не свингеры), начала испытывать только глубокую благодарность. Эти двое стали моей силой притяжения в жизни без намека на гравитацию. Канатом, связывающим меня с землей.
- Привет, Боберт. Как твое ничего?
- Не зудит. А твое как?
Он сгреб меня в медвежьи объятия, и это было чудесно, несмотря на то, что наш разговор подспудно касался здоровья интимных частей тела. Кому-то это могло бы показаться странным. Я же странности обожаю в любом виде.
- Та же фигня, - ответила я, как только он меня отпустил. – Сегодня твоя жена пыталась обслужить клиента по по-о-олной программе.
Боберт сочувственно глянул на Куки, чьи щеки мигом вспыхнули. Женаты они всего пару месяцев. Клянусь, молодоженов милее нет на всей планете. А уж Боберт!.. Где это видано, чтобы в таком преклонном, древнем, даже дряхлом возрасте, практически стоя одной ногой в могиле, все-таки встретить свою истинную любовь! И не где-нибудь, а на рейве в Мохаве! По крайней мере такую историю рассказала мне Куки. И соврала. А раз соврала о том, что познакомилась с будущим мужем на рейве, значит, считает, что правда прозвучала бы хуже. Наверное, правда там совсем ни в какие ворота. Может быть, они познакомились в стриптиз-клубе. Или на человеческом жертвоприношении. А может, и вовсе на битве тракторов.
Боберт выбрал столик неподалеку от полки с напитками, а мы с Куки решили заняться тем, за что нам платят. Даже странно, но именно этого от нас и ждут.
Проводя по кассе заказ мистера Ви, я поняла, что по поводу его ситуации чувствую некоторое облегчение. Стоило спрятаться от холода в кафе, как решение пришло само по себе. В лице Боберта. Можно же у него и спросить, что делать. Куки говорила, что в Нью-Мексико он был чем-то вроде детектива. Понятия не имею, как называют детективов в странах Латинской Америки, но на английском он говорит очень даже сносно. Наверняка сумеет подсказать, к кому я могу обратиться. Точнее – к кому нужно обратиться.
Плюс никаких связей здесь у Боберта нет, а значит, он не пошлет целый отряд рисковать жизнью мистера Ванденберга. Иными словами, я могу спросить у Боберта, кто в местном участке хотя бы гипотетически отнесется серьезно к моим словам и заодно согласится вести расследование без лишней огласки.
Как правило, Боберт остается в кафе где-то на час и ждет, когда у Куки выгорит перерывчик, чтобы они могли вместе поесть. Ну разве не мило? Оставалось только надеяться, что толпа к тому времени хоть немного поредеет, и нам с ним удастся поговорить при минимуме свидетелей.
Я никак не могла решить, посвящать ли в детали Куки. Ее муж вполне мог оказаться из тех офицеров, которые не смешивают работу и личную жизнь. Хотя бы ради того, чтобы не втягивать Куки в неприятности. Надо будет пообщаться с ним раньше, чем у нее появится свободная минутка.
Я покосилась на Рейеса. Он сидел за столиком, ел сэндвич и читал что-то в телефоне. Через пять секунд ничего не изменилось. Еще через пять секунд он откусил кусок и продолжил читать. Еще приблизительно пять секунд спустя…
К Рейесу пританцевала Фрэнси с подносом десертов, который мы используем, чтобы соблазнить гостей заказать чуточку больше, чем влезет им в желудки, и спросила, не положил ли он на что-нибудь глаз. Причем к десертам вопрос никакого отношения не имел.
Фрэнси расстегнула две верхние пуговицы на блузке и наклонилась, чтобы Рейесу было лучше видно.
А ведь я так тоже могу. Грудь у меня что надо.
Однако сегодня Фрэнси буквально пошла вразнос, потому что уже докатилась до отчаяния. Даже со стороны все это выглядело печально.
И стало еще печальнее, когда Рейес все-таки обратил внимание на ее усилия, из-за чего я чуть не вывалила спагетти на колени клиенту.
Спустя несколько долгих и мучительных секунд, в течение которых ни я, ни Фрэнси не дышали, Рейес ответил:
- Спасибо, может быть, позже.
Фрэнси захлебнулась разочарованием. Я от восторга взлетела в небеса. Причем восторг смешался со сладкой эйфорией. При мне Рейес говорил очень редко, и услышать его голос было все равно, что искупаться в теплой карамели. Честно говоря, моя реакция пугает даже меня.
- И что ты о нем думаешь? – спросила у меня Дикси, кивком указав на того, приближаться к кому мне точно скоро запретят в судебном порядке.
- О ком? – превратившись в саму невинность, переспросила я. – О Рейесе?
- Угу, - прогудела Дикси, подливая чая со льдом моему клиенту.
- Ну… ничего так.
Ее губы сложились в порочную, как мои самые темные фантазии, ухмылочку.
- Согласна.
Вот же распутная нахалка! Время от времени Дикси обходила зал, все больше зависая то возле Гаррета, то возле Рейеса. Честно говоря, только из-за них она вообще и ходила по залу, потому что крайне редко брала на себя обязанности официантки.
Я пошла по своему сектору принимать заказы и начала со столика, где сидели гости в возрасте от тридцати и выше. Все поголовно – женщины. Разряжены в пух и прах. В заказах – сплошь вода с лимоном и салатики. Бедняжки! Я приняла заказы еще с двух столиков и двух кабинок. Все посетители – женщины. Разряжены в пух и прах. Слава богу, не все заказали воду с лимоном и салатики.
Вернувшись за стойку, чтобы вбить заказы в базу, я наткнулась на свою самую давнюю и самую лучшую подругу. Куки заливала свои заказы, клацая ногтями по экрану. По сравнению с предыдущими днями сегодняшний обеденный наплыв поставил рекорд. Хотя, если подумать, с каждым днем толпа в часы пик только нарастала. А я-то думала, что декабрь для туристов не сезон. Видимо, ошибалась.
- Только мне кажется, что женщин тут завались? – спросила Куки, закрывая свои заказы.
Осмотрев зал, я пришла к выводу, что она права. Вообще клиентов была уйма, и всех, похоже, интересовал один и тот же человек. Тоже клиент. Именно на нем были сосредоточены столы, за которыми сидели только женщины, а это почти все столы в зале. Пара столов с посетителями мужчинами разделяла интерес первых. Не отставал и бизнесмен, обедавший в одиночестве и притворявшийся, будто его совершенно не интересует некто высокий, опасный и восхитительный. Ей-богу, я их понимаю, но конкуренция, блин, растет!
Не то чтобы я на самом деле участвовала в этом соревновании. Рейес – воплощенное зло, которое меня в прямом смысле слова терпеть не может. И мне вовсе не улыбаются мысли о том, чтобы провести с ним время. О том, как он идет за мной на склад, прижимает к стене, задирает юбку и стаскивает по моим ногам трусы, чтобы оказаться внутри меня...
Не-а. Такие мысли скорее предостерегают, напоминают о том, чего бы мне однозначно не хотелось испытать в реальности. Он как пантера на лоне дикой природы. Зрелище прекрасное, но приближаться страшно.
Куки сорвалась с места и отправилась одному богу известно куда. Я один за другим вводила на экране заказы. Мимо туда-сюда сновали Эрин, которую бесило, что мне хватает наглости расходовать кислород, и Фрэнси, которая делала вид, будто ее не бесит, что мне хватает наглости расходовать кислород, хотя лично я подозреваю, что в этом вопросе она с Эрин заодно. Иными словами, дневная смена работала как единый хорошо смазанный механизм. Точнее как единый хорошо смазанный механизм с хреново прикрученным винтиком по имени Куки. Если не считать случайных осечек, то при всех наших различиях мы бы сумели дать фору любой команде механиков во время Пятисот миль Индианаполиса.
В какой-то момент примчалась Куки забрать тарелки с раздаточного окошка.
- Ты это видишь? – спросила я, кивнув в сторону Рейеса.
Его кожу лизал бархатистый огонь, чьи волнообразные колебания по-настоящему завораживали. Тут ничего нового не было. А вот язычки пламени, которые Рейес оставлял на столе, – это что-то новенькое. В одной руке он держал телефон, а другая лежала возле тарелки. Пальцы лениво что-то рисовали на гладкой поверхности, оставляя за собой огненные следы, словно Рейес в буквальном смысле прожигал дерево.
Кажется, никто, кроме меня, ничего не замечал, но я должна была убедиться, что всем нам не грозит сгореть заживо. А вдруг он пироман? Так сказать, сверхъестественный поджигатель?
К тому моменту, как Куки, загруженная тарелками, повернулась посмотреть, Рейес сменил позу и опустил руку. А стол все еще горел.
- Еще как вижу, - довольным тоном отозвалась подруга.
- Правда? – удивилась я.
Тем временем язычки пламени потухли, оставив на память о себе струящийся в небо дым.
Куки ухмыльнулась:
- Солнышко, я женщина замужняя, а не мертвая. Кто из нас такое не заметит?
Я засыпала кофе в кофеварку, вспомнила, что нужен фильтр, высыпала гранулы обратно и начала сначала.
- Есть такое дело. Но… ты не видишь ничего необычного? Чего-нибудь… ну не знаю… горячего?
- Милая, то, что я вижу, – это определение горячего.
- Да нет же! То есть да, но ты точно не видишь ничего странного?
- Ты о том, как он сидит? – уточнила Куки чуть-чуть охрипшим голосом. – Его ноги всегда слегка расставлены, а рука лежит на бедре. И как, бога ради, какая-то обычная сидячая поза в чьем-то исполнении может превратиться в целое, черт возьми, эротическое шоу?
То есть огня она явно не видела.
Перед тем как опять смыться, Куки поинтересовалась:
- А это очень плохо, что каждый раз, когда он появляется, мне охота влезть ему на колени?
- Только если ты поддашься своим желаниям. На глазах у собственного мужа.
Куки рассмеялась, чуть не столкнулась лбами с Эрин и понесла заказ своим клиентам.
Честно говоря, она права. Даже очень. Чувака вполне можно было сфоткать в качестве определения к словосочетанию «ходячий секс». А мне давно пора с этим, черт меня дери, смириться. Встречаться с таким типом – все равно что играть в бутылочку внутри ядерного реактора. Да и вообще, на него надо повесить значок биологической опасности, потому что я уж точно на него не поведусь. И близко не подойду. На все сто процентов – опасная зона. Короче говоря, ни за какие коврижки.
Я взяла графин с водой на случай, если стакан у Рейеса опустел. И дело тут не в том, что я собиралась нарушить только что в сотый раз данный зарок, а в том, что мне нужно было выполнять свою работу. К тому же я постоянно живу в сплошном отрицании.
Вообще-то, причин все-таки приблизиться у меня было аж три. Во-первых, мне хотелось посмотреть на стол. Действительно ли Рейес его прожег? Во-вторых, я таки набралась храбрости проверить одну давнишнюю теорию. Каждый раз, когда он приходил, в кафе как будто становилось теплее. Учитывая, что он из огня и все такое, оно и понятно, но все же: был ли именно он виноват в том, что мне ни с того ни с сего становилось жарко? Для климакса я еще слишком молода, так что тут на всякий случай стоит мысленно скрестить пальцы. Ну а в-третьих, насколько близко я смогу подойти? Если он и правда такой горячий, как мне кажется, и если он ко мне прикоснется, загорюсь ли я, как и стол? Сожжет ли Рейес меня живьем в буквальном смысле? Окажется ли его прикосновение таким же обжигающим, как и одно только присутствие?
Шагала я к Рейесу решительно и целеустремленно, но, чем ближе подходила, тем медленнее шла. Куки бросила все свои дела и уставилась на меня, не скрывая удивления. У Фрэнси была похожая реакция, когда она заметила, что я иду прямиком к ее клиенту. В принципе, это у нас не невидаль. Мы все друг друга прикрываем и следим за всеми клиентами в зале на случай, если кому-нибудь из них что-то понадобится. А конкретно этому клиенту точно было что-то нужно. Бога ради! Чувак в прямом смысле слова горел! Если кому и нужна вода, то…
Пять метров. Оставалось пройти всего пять метров, и это расстояние быстро сокращалось. Ну, для меня – быстро. Жар, который я ощущала всякий раз, когда Рейес входил в зал, с каждым моим шагом становился все сильнее, пока не стал почти невыносимым, когда я наконец подошла к столику. Стоять так близко было сродни тому, чтобы стоять рядом с растопленной на всю катушку печью. Жар исходил от Рейеса раскаленными добела волнами.
- Вам подлить? – спросила я, и голос лишь слегка меня подвел.
Вот только Рейес и не думал на меня смотреть, но, кажется, почувствовал мое приближение. Пока я шла к нему, его взгляд был прикован к моим ногам. Но сам Рейес даже не шелохнулся ни тогда, ни сейчас. Зато пламя, живущее в нем, будто заново ожило. Вспыхнуло еще ярче и разрослось, пока не поглотило его целиком. Мышцы Рейеса в ответ сократились. Углы челюстей стали резче. На предплечьях вздулись вены, будто он боролся с чем-то внутри себя. Будто старался взять себя в руки.
Я сделала маленький шаг назад, и беснующееся пламя утихло до уже привычного мне ежедневного жара.
Понадобилось еще несколько секунд, которые растянулись почти на целую вечность, прежде чем до меня наконец дошло: Рейес меня по-настоящему ненавидит. Его эмоции оказались настолько мощными, настолько плотно сплетенными, что было трудно отделить одну от другой, но я была уверена: в сердцевине этого клубка кроется жгучая ненависть.
Я так смутилась, что молилась только о том, чтобы сию же секунду провалиться сквозь землю. Впрочем, есть во всем этом и кое-что хорошее. Никто не знает, кто я такая. Даже я не знаю. А значит, в любую секунду можно дать деру из города и обо всем забыть.
Придется сменить имя. Джейни Доэрр (Джейн Доу (1) показалось мне дико поношенным) станет воспоминанием. Воспоминаний у меня не так уж много, так что парочка лишних точно не помешает.
Смирившись с судьбой, я начала отступать назад, как вдруг ресницы Рейеса медленно и размеренно стали подниматься. Взгляд прошел по мне снизу вверх, оставляя за собой горячие следы, пока не встретился с моим. И эффект оказался мощнее и больнее, чем если бы в меня на полном ходу врезался товарняк.
Едва заметно Рейес кивнул, и я забыла, о чем спрашивала. Напомнил графин с холодной водой в руке. Я тяжело сглотнула, с трудом отвела глаза и наклонилась наполнить стакан.
Рейес следил за каждым моим движением. Изучал меня так пристально, как изучает свою жертву голодный ягуар, и внезапно я почувствовала себя добычей. Как будто поддалась на старую как мир уловку и попала в ловушку самого смертоносного на свете хищника.
Рука начала трястись. Опять смутившись, я выпрямилась, стараясь не замечать, как горят щеки, и вдруг поняла, что весь зал притих. Мы почему-то привлекли всеобщее внимание. Стало жутко не по себе, и я выронила графин. Вот только он не упал – Рейес успел его подхватить. Причем так быстро, что я даже не увидела.
Протянув мне графин, Рейес держал его, пока не убедился, что я крепко вцепилась в ручку, а потом встал. Я шагнула назад, но все равно пришлось задрать голову. Он навис надо мной, и это было чарующе и страшно одновременно.
А потом он заговорил, и это были его первые слова, сказанные лично мне. От звучания глубокого богатого голоса мои кости выпали из суставов. Я чуть было не ответила «Ну конечно, я займусь с тобой сексом перед тем, как ты принесешь меня в жертву своим богам», как вдруг до меня дошло, что он спросил, где у нас уборная.
Откашлявшись, я ткнула пальцем в нужную сторону:
- По коридору направо.
Что там я говорила о смущении?
Еще одну долгую секунду Рейес пожирал меня взглядом. Я не могла понять, что отразилось в его лице. Печаль? Или разочарование? Но уловить эмоцию не успела. Он прошел мимо и направился в сторону коридора.
А я наконец вдохнула полной грудью, и воздух в легких показался холодным. Только сейчас я поняла, что присутствие Рейеса обжигает и снаружи, и внутри. Кстати, о ночных кошмарах во всех смыслах: зрители резко потеряли ко мне интерес. Все головы в зале повернулись туда, куда уходил Рейес.
- Ты как, солнце? – спросила непонятно откуда появившаяся Куки.
Я же краем глаза заметила что-то на столе. На деревянной поверхности было выжжено слово на древнем кельтском языке, которым давным-давно никто в мире не пользуется. И слово это обозначало людей из Нидерландов и язык, на котором они говорят (2). В общем, в буквальном переводе на современный язык Рейес выжег на столе слово «Датч». (1) Имя, которое традиционно в США и некоторых других англоязычных странах присваивается неопознанным трупам женского пола либо лицам женского пола, которые не помнят своего имени и не могут быть идентифицированы по ряду причин. В случаях с противоположным полом бытует имя Джон Доу. Подробнее здесь.
(2) Англ. Dutch – нидерландский, голландский язык; жители Нидерландов.

Очень интересная психологическая глава. Чарли о дочери не помнит, но чувствует страшную утрату, а к Рейесу испытывает сильное сексуальное желание, но не может его вспомнить. Зато чувствует суть и эмоции последнего, как они его прямо пожирают и сжигают."Датч", было написано для Шарлотты, но увы, пока это слово ей ничего не говорит.
Зато хорошо у главной героини складываются отношения с дядей и Куки. Тут ее тыл и она купается в их любви.
Мне кажется, что дело мистера Ви, его благополучное разрешение, вернет память Чарли.
Ирусик и Руса, спасибо.

Читаю строчку за строчкой и чем дальше продвигаюсь,тем навязчивее липнет к языку "потерянная душа","потерянный щенок".И всё это о Чарли. Её неуверенность около стола Рейеса вызвала такую бурю жалости за неё,что ком в горле стоит. Высказывалось мнение о причине обиды Рейеса на Чарли,но лично мне непонятно почему в таком случае он не предпринимает никаких шагов? Тупит наш герой, чисто по-мужски тупит. Если он разгневан,что Чарли из-за невыносимости потери ребенка нашла выход "отключкой",то нужно благодарить небеса,что она вообще не слиняла в свою галактику,а осталась на земле. Рейес постоянно твердил,что без неё ему не жить.Так какого лешего отсиживает задницу, не предпринимая каких-либо действий на воссоединение? Ждет у моря погоды?Тогда нефиг строить из себя жертву и винить Чарли.Его злость и ненависть,что почувствовала она стоя у его столика это результат обвинить другого в том ,что ему плохо. Вроде все из её окружения стараются подкатить поближе к ней,кроме Рейеса.Ломаю голову о причине его поведения.
Кличку Диби прочла как БобеР и далее по тексту упускала букву Т,хихикая как маньячка).Понравилось это "правоохранительная пищевая цепочка"
Ириша,Викуля,

Прочла на одном дыхании... Какая жаркая встреча - надо же у Чарли возникла мысль о ненависти со стороны Рейеса; она всегда такая позитивная оптимистка, а тут такое смятение и неуверенность. Прям так ее жаль Рейес пытается ей напомнить легонько о прошлом, но пока без результатов. Но то что между ними искры бегают туда-сюда - это факт. В общем буду ждать, во что выльется этот пожар.
Наконец появился Диби, произвище конечно
А когда Чарли думала про дело Ви, мне казалось, что у нее в мозгу шестеренки работали - так детально описан мыслительный процесс)) И вообще все конечно так описано здорово, что легко можно почувствовать себя на месте героини
Спасибо большое за удовольствие от приятного чтения

А вы заметили, что Чарли, несмотря на то, что чувствует опасность от сексуального Рейеса, расстраивается от его ненависти к ней, ее это огорчает и обескураживает. Мозг Шарлотты вроде бы ищет зацепки, но натыкается на бетонную стену. Я жду какого-то толчка, катализатора.

Прочитала на одном дыхании. Спасибо за новый перевод . Эмоции меня переполняют. Пойду ещё раз прочту. Я все представила , эту встречу, как вззамедленном кино. Жалко Рейеса, такое пламя по отношению к Чарли бушует внутри него. . Бедный Дибобер :-))), знал бы он, что Чарли подозревала их в свингерстве :-))))

Эх, пришла я постоять а то б и полежала))) за Рейеса

Держат его пять человек, на секундочку (Диби, Куки, Джемма, Ош и Гаррет). И плевал бы он на троих как минимум, а то и на четверых, кроме одного. Это раз)).

Два: никто не подкатывает к ней напрямую. Все поголовно называют ее Джейни, а не Чарли. Куки по-простому оговаривается в стрессовых обстоятельствах, а не спецом обращается к ней как к Чарли.

Три: не факт далеко, что если к ней кто-нибудь подкатил бы напрямик, она не рванула бы еще раз, и уже неизвестно, с какими последствиями. Кроме того, всегда остается шанс "Ах таааак! Вы все знали, а мне не сказали!". Вряд ли, конечно, ДД сделала бы Чарли такой тупой, но... окружение имеет право предполагать, а Чарли - располагать)).

Четыре: Чарли сама не знает, что чувствует. Жарко ей - значит, плохо. Значит, Рейес ее ненавидит. Взгляд тяжелый, сам весь такой из огня и тьмы - зло в чистом виде, че)).

Пять: а вообще, понять его можно. Что бы там ни было по правилам (сравните с теми же пророчествами). далеко не факт, что случится именно так. И Чарли, и Рейес оба не одну книгу твердили, что все пророчества и правила можно обойти. Если был шанс, что Чарли все забудет (еще и свистнет на фиг с земли ваще), то не значит, что именно так и должно было произойти. Тем паче она, пардоньте, давала обещание, и не раз! Другой бы на его месте забил к чертовой бабушке. А Рейес на двух конкретных тормозах стоит - на Элвин и на любви. Памятник ему, блин, при жизни!))

И шесть: ну вот опять где-то чета не дочитано, где-то чета не досмотрено. Он жеж чуть из кожи вон не выпрыгнул, когда Чарли к нему подошла. Спроста ли?

В общем, списюкиваю все на поспешные выводы, потому что достаточно просто набраться терпения и дождаться следующей главы)).

Всем-всем спасибо!

Euphony пишет: Списюкивай))) Это ты знаешь причину такого его поведения ,а мы еще нет. Жую то,что сейчас вижу,а когда дождусь следующей,то тады будет по другому.

Так я и защищаю его на той территории, что видна сейчас)). Если копнуть глубжЕЕ, то мне защищать никого не придется)). К десятой книжке мне, наверное, придется за Чарли впрягаться)))).

А мне конечно немного странным кажется, что Чарли не может вспомнить Рейеса, тем более после прямого контакта с ним - между ними такой огонь, хоть костер разводи. Насколько сильный блок стоит внутри нее, что она забыла все, что их связывало с самого детства. Ведь ни от кого в своем окружении она не испытывает физически таких жарких флюидов.
Euphony пишет: Пока непривычно имя ненаглядной дочи, она для меня так пока и Пип)

Ну, я тоже не сразу привыкла)). Понадобились две книги и уймища часов обсуждений)))).

Спасибо за очередную главку Море удовольствия Столько юмора)))
Интересны суждения Чарли о своих друзьях,она их оценивает как незнакомцев, и мы на них смотрим тоже с нового ракурса,на знакомых и любимых.
Имя Боберт-улет!Насмешили крепко)) Мне тоже читалось Бобер)))
Если я не ошибаюсь,Чарли и в предыдущих книгах,до близкого знакомства, эмоции Рейеса к ней расценивала как ненависть и неприятие ее.А на самом деле это были в высшей степени чувства любви.Помните в монастыре когда они жили,была сцена интима ,где Рейес показал свой огонь Чарли?просил посмотреть и увидеть этот огонь,эту страсть,какой он рядом с ней горячий и горящий? Сейчас ведь тоже самое! Он рядом,а не может ее даже обнять!Вчера они были вместе,радовались рождению дочери ( я тоже ее до сих пор воспринимаю как Пип, а не Элвин),а сегодня посторонние и неродные ((( Рядом с ней ему тяжело сдержаться чтоб не расцеловать и обнять, а Чарли это понимает как презрение к ней((( Жалко их обоих безмерно.

горячая глава во прямом и переносном смысле! и конечно же еще в предыдущей части я хотела сказать, что за всем этим огнем он скрывает: свою боль, желание дикое ей все рассказать и наверное уж заняться с ней горячим сексом.
и тут я вспоминаю как Чарли всегда в первых книгах не правильно растолковывала его эмоции (особенно за его плащом с капюшоном (подправьте меня если я что-то путаю)) Хотя это тоже его была защита от нее. а именно тогда он отвергал ее, (типо как такое небесное создание взглянет на него).
очень насмешило меня Боберт и про свингеров я так и прыснула.
и я прямо кое чего так жду ....

Еще раз перечитала и ведь знала же что там ждет вглаве , и все равно ждала ,что Чарли сорвется из-за женского внимания к Рейесу, ну ревность же хоть как-то должна появиться . Я так в детстве сказку о Колобке снова и снова перечитывала. Хотела, чтоб Колобок уцелел :-)))